— Понятно.
Сидят в штабе партийные чинуши, высасывают из пальца идеологически верные тексты и получают за это звания и ордена. А слушать то, что они пишут, невозможно. Но раз уж попал на такую службу, тяни лямку, стисни зубы и молчи. В конце концов, он человек подневольный, у властей на подозрении. Вроде врагом не называют, но и полного доверия нет. Павлу хотелось бы к танкистам, или, на худой конец — в пехоту. Там отношения проще, перед смертью все равны, последним куском хлеба делятся, последним патроном или самокруткой с махоркой.
А во взводе всё не так. Приняли его хорошо, но вот какое-то второе дно было, отношения между людьми… Павел попытался подобрать слова… неискренние, что ли, вроде как люди роли натужно исполняют. А впрочем — половина состава взвода такие, как он, да ещё и немчики из комитета. Может быть, поэтому?
Павел решил служить, не проявляя инициативы, не высовываясь. Хватит и того, что пятно на биографии. А войну — с ним или без него — выиграют. Одним танкистом больше, одним меньше… Но всё равно, когда машина мимо танков проезжала, Павел выворачивал шею, провожая через окно взглядом танки.
Есть ведь лётчики. Отбери у них полёты, небо — тосковать будут. Вот и Павел любил танки. Мощь, броня, огонь — что может быть сильнее танка на поле боя? Что пехотинец? Один выстрел, и в лучшем случае — один сражённый враг. Не то танк. Где из пушки другой танк подобьёт, где по колонне грузовиков гусеницами пройдётся, сминая в лепёшку и людей и технику.
Эх, непростая судьба у него, оказывается. Его сверстники уже капитаны, батальонами командуют, вся грудь орденами увешана. А он с чем домой вернётся? На гимнастёрке не то что орденов или медалей — погон нет. Что он матери скажет? А пацаны на улице попросят рассказать, как воевал — что он им расскажет? Как громкоговоритель на передовую таскал? В общем, одна сплошная нескладуха.
Прошло две недели. Павлу уже самому доверяли вести передачи. Сергей теперь больше в углу сидел, прислушиваясь, что Павел читает.
— Сергей, ты бы вздремнул, что ли? Ведь уже сто раз этот текст слышал, — усмехнулся Павел.
— Э, нет! Почему в спецмашинах два человека на передаче? Один другого контролирует — не сболтнул бы тот чего лишнего.
— Опа-на!
— А ты думал!
Дождливый август незаметно перешёл в такую же дождливую осень, только по ночам холоднее стало.
Наши гнали немцев на всех фронтах.
Павел регулярно слушал передачи Совинформбюро. Строгий голос Левитана перечислял отбитые у врага города — целыми списками. И многочисленные трофеи. Похоже, сломали немцам хребет. Силён ещё немец, ожесточённо сопротивляется — даже контратакует, и на некоторых участках фронта добивается временной победы. Но все уже чувствуют — близится конец войны. На некоторых участках фронта наши части уже перешли государственную границу. Впереди Польша, а за ней уже — Германия.