Напарник пожал плечами:
– Да я разве их много видел? Обычно… Как в фильмах показывают, такая и есть. Только вот пустовато что-то…
– А предчувствий никаких не возникает?
– На счет деревушки-то? Да нет… А что – должны? – Сашка насторожился и немедленно принялся подозрительно озираться.
– Да черт его знает… Зудит что-то, – признался Данил. – А что, к чему, почему – не пойму.
Сашка вдруг, обернувшись, указал на один из таких необитаемых домишек, мимо которого они как раз проходили:
– Глянь-ка, Дан… На ворота…
Данил посмотрел, куда указывал его палец, – на воротах, в правом верхнем углу, стояла дата – 12.01.25 и – через черточку – цифра «4».
– Ну и что?
– Что за дата, зачем? И почему именно четыре?
– Номер дома? – предположил Данил.
– Нет, не номер. На предыдущих двух такая же цифра стояла, только день различался. А до этого две пятерки попались и год другой – двадцать девятый.
– Тогда, может быть, количество умерших в доме? И дата смерти…
– Что же – сразу в один день умерли, все десять человек?
– Да кто их тут разберет? Может, у них эпидемия была! Тебе-то какая разница?
– Просто странно, зачем необитаемые дома нумеровать и дату ставить… Ого, глянь, вон на том вообще десятка стоит, – Сашка указал дом, стоящий самым последним, практически на околице. – Смотри-ка – и над дверью написано что-то…
Дошли до околицы, остановились, оглядывая дом с цифрой «10» на воротах. Над железной дверью в кирпичном заборе, изогнувшись дугой, были жирно намалеваны слова: «Таков Жребий». Громадный домина, двухэтажный, и даже состояние еще неплохое, будто хозяева совсем недавно его покинули. Все окна – и на первом, и на втором, и в мансарде – так же заколочены крест-накрест толстыми досками. Эти кресты нагоняли тоску – жили люди, а теперь их нет, просто ушли или умерли – кто знает? А теперь вот и дом постепенно умирает…
Постояли около дома, поглядели…
– Вот теперь мне деревенька тоже не нравится… – пробормотал Сашка.
– Ладно. Что-то мы далековато ушли, окраина уже… Вернемся? – спросил Данил.
Сашка задумчиво жевал нижнюю губу:
– Знаешь, Дан, ты иди, а я чуток попозже подойду Поброжу тут, огляжусь…
– Похоже, подозрительность – это заразно, – усмехнулся Добрынин. – Ладно, как знаешь. Связь есть, если что. Не пропадай, будь на канале.
Разошлись.
Пока Данил шел назад, – стемнело, в окошках некоторых домишек замерцал призрачный свет лучин. Место стоянки каравана было видно издалека – по периметру вокруг горело несколько костров. Рядом с каждым, согласно его приказу, был свален запас и мелкого хвороста и бревнышек посерьезнее. Проверив посты и убедившись, что бойцы уже давно на местах, Данил захватил из кунга фонарь-жужжалку и отправился осваивать чердак.