Это было самое тонкое место в плане – есть ли у людей, живущих достаточно замкнуто не один десяток лет, веские причины соглашаться помогать Бригаде? Однако найти эту причину оказалось несложно – Убежище испытывало серьезный продовольственный кризис, и это была именно та точка, куда ударил Хасан. В один момент была придумана вполне правдоподобная легенда о закромах Росрезерва, в которых лежит все, что только может пожелать душа. Ну, а дальнейшее… Дальнейшее было делом техники – обещания золотых гор, которые можно получить, приложив определенные – и далеко не запредельные – усилия, подарки… и предатель.
Существо, бывшее всего пятнадцать минут назад человеком, говорило – и разум сталкера буквально отказывался верить сказанному. Это было просто за гранью его понимания – предательство свило гнездо в самом центре Убежища, и предателем этим был ни кто иной, как его глава. Не Плюшкин – змей, везде ищущий выгоду, не Герман, не Коноваленко – а полковник Родионов… Да-да, он, полковник! Тот, которому безоговорочно верили все обитатели Убежища от мала до велика, тот, кто был вне всяких подозрений – именно полковник оказался той самой гнидой! Данилу с внезапной ясностью припомнились вдруг слова Германа, сказанные в то утро: «Я полковника нашего ни разу таким еще не видал. Говорит, говорит – и умолкнет на полуслове. Или на вопросы невпопад отвечает, видно – думает о чем-то своем, и крепко думает. Глаза словно внутрь повернуты. И какая-то прямо даже тоска во взгляде порой проскальзывает – аж жуть берет! По всему видать – новости сегодня будут горячие…»
«Тоска значит?.. Ах, сука ты, сука!.. Давно уж просек, что хана Убежищу наступает… Медленно, но верно. Еды все меньше, патроны кончаются, оборудование ветшает… Вот и решил ноги сделать… Оттого и задумчивый такой ходил – просчитывал все… Верно этот ублюдок, Хасан, говорил… Как там? Цель оправдывает средства – вот и весь его девиз по жизни… Так и получается: вовремя почуял, к чему идет, – и свалил… Гниль, падаль, плесень… А может, этот брешет?.. Да нет, складно врет, нестыковок нет… К тому же – сам заговорил, не спрашивал даже… Зачем же тогда этот чучмек, Хасан который, работу предлагал? Да вот же оно, объяснение – подозрения усыпить! Ну-ка, поспрошаем… Чего б тебе еще отрезать, ублюдок?..»
Резать, однако же, ничего не понадобилось. Существо уже дошло до той кондиции, когда словесный понос, изливающийся из его окровавленной пасти, невозможно было остановить – требовалось лишь подправить чуток в нужном направлении, а там уж только слушай, да запоминать успевай. Более того, оно само, без понуканий, угодливо выплевывало, как на духу, любую информацию, представляющуюся ему интересной, всю, вплоть до самой крупинки, пытаясь угадать, что же такого еще рассказать, чтобы только смягчить бешенство и лютую злобу, кипящую в глазах стоящего над ним человека…