Данил присвистнул, сверху раздалось оторопелое кряхтение Счетчика.
– Никогда не понимал, зачем нужно золото, – подал он голос. – Съесть – не съешь и из автомата не выстрелишь… Разве что жене на украшение подарить. Ладно – патрон, валюта! Но золото… Оно-то зачем?
– А ты в курсе, что золото используется не только для изготовления цацок и побрякушек? Этот металл незаменим при изготовлении разного рода контактов, плат, микросхем или подобных технических устройств. Не случайно раньше говорили: будущее принадлежит машинам с золотыми мозгами! Да что далеко ходить – в мозгах того же уника этого металла не меньше килограмма. Видимо, тем, кто производит такие комбинезоны, золото необходимо сейчас как никогда, вот и меняют на него всякие полезные и высокотехнологичные штуки.
– А я-то все думал – зачем караванам золото… И ведь как-то не удосужился ни разу спросить. Им ведь всегда сначала золотишко подавай, а потом уже – патроны.
– Вот то-то. Любопытство – оно не всегда губит. Порой полезно что-нибудь поспрошать.
Кунг вдруг рявкнул, переходя на нейтральную передачу и постепенно начал тормозить. Данил навострил уши, ожидая командирского голоса из громкоговорителя, однако тот безмолвствовал.
– Чего встали? – вполголоса задал риторический вопрос Кубович.
Данил крутнулся на полке и выглянул в окно.
– Свет погасите.
Щелкнул выключатель, и в синеющих сумерках, метрах в двухстах от кунга, он увидел заброшенную деревеньку. Домики с заколоченными крест-накрест окнами, покосившиеся сараюшки, дворы, заросшие высоким бурьяном, попадавшие тут и там заборы, безлюдье…
– Хуторок заброшенный… Почему остановились?
Снаружи вдруг постучали.
– Выходи, э! – голос звучал глухо, но все же Данил смог узнать Хасана. – Защиту можете не одевать, чисто тут!
Чисто! Местность без заражения! Уник был мгновенно забыт – Данил, сорвавшись с полки, принялся торопливо надевать комок. Рядом с той же скоростью, если не быстрее, действовали Ван с Санькой. Шрек поднимался медленно, по причине своего врожденного тугодумства не понимая, видимо, куда спешат товарищи, а Семеныч с Кубовичем вообще смотрели на сталкеров, как на диких.
– Чистая земля! – лихорадочно продолжая одеваться, пояснил Данил, встретившись взглядом с Семенычем. – Вы, может, на нее и насмотрелись – а мы в первый раз видим!
– А, ну тогда, конечно… – туманно ответствовал тот.
В тамбуре Данил задержался лишь на мгновение – по укоренившейся многолетней привычке проверить показания дозиметра. Глянул – сто микрорентген! – и рванул ручку двери.
Воздух снаружи был такой свежий, живой, настоящий – аж голова закружилась. На него сразу обрушилось огромное количество запахов. Запах воды он еще смог узнать, но вот остальные… Откуда же знать человеку, всю свою жизнь дышавшему искусственным, отфильтрованным, мертвым воздухом, как пахнет трава, земля, цветы, лес… Несколько минут он откровенно наслаждался, вдыхая душистый, наполненный разнообразнейшими запахами воздух, забыв обо всем на свете. Потом, немного попривыкнув, опомнился. Огляделся. С чего бы это каравану у деревеньки останавливаться?