Немногочисленной прислуге было строго-настрого наказано никому не говорить о приехавших. Филипп и Диана жили в своем мире. Гуляли по саду, долго сидели в огромной просторной зале, где каждым вечером читали книги и пили душистый чай.
Филипп, несмотря на настойчивый и красноречивый отказ Емельяна, все же заплатил ему золотом, и теперь искал, как бы устроиться на работу.
— Боюсь навыки свои потерять. Надо что-то делать, лечить ваших слуг каждый день не имеет смысла, — как-то заявил он, и утром следующего дня, пока Диана еще спала, ушел в город в поисках работы. Но все пока было напрасно.
Вечерело. Одинцов вошел в пустеющий городской парк и медленной, усталой походкой побрел по тропинке. Холодный ветер обдувал лицо и пытался забраться за ворот пальто. Филипп решил сократить путь и решительно срезал дорогу. И тут остановился. По-своему удивительная и непонятная картина открылась его очам. На одной из лавочек сидела немолодая женщина с отроком. Рядом присел мужчина, который нежно держал мальчика за руку.
Женщина, улыбаясь, что-то безостановочно рассказывала ему, мужчина заинтересованно отвечал, а мальчик жадно слушал. Филиппу не было видно их лиц, но он чувствовал, что мальчик и женщина очень страдают. Филипп уж решил, что причиной страданий является мужчина, но…
Женщина поднялась и осторожно взяла мальчика под руку. И они медленным шагом направились по дорожке. Мужчина шел позади, беззаботно раскидывая опавшие листочки тростью. Филипп, пригнувшись, следовал за этой процессией и держался около женщины с мальчиком. И тут ветер донес до него обрывки фраз.
— Мама, а солнце уже село?
— Да, милый, уже смеркается, но не настолько темно, — ответила женщина, ласково гладя руку сына.
— Такой замечательный воздух вечерами в этом парке, поэтому я и люблю приходить сюда, — опять начал мальчик.
— Да, Станислав, я это знаю, и пока я в состоянии, я буду приводить тебя сюда каждый день, — ответила мать.
— Мне хорошо здесь. Спасибо.
Внезапно Филипп споткнулся и вскрикнул, чем и выдал себя.
Женщина инстинктивно прижала к себе сына, а мужчина, шедший позади них, бегом направился к кустам.
— Кто здесь, черт дери? — спросил он у лежащего Филиппа.
— Это я, — невозмутимо ответил он и стал приподниматься.
— Что ты делаешь здесь в такое время?
— То же, что и вы!
Мужчина растерялся.
— Но почему вы бродите по кустам? — удивленно-испуганно спросила женщина. — Ведь здесь есть тропинки, дорожки и нет никаких ограничений и запретов…
Она оглядела Филиппа с ног до головы и поняла, что этот красивый молодой человек — не бродяга и не хулиган.