– Что-то случилось? – поинтересовалась мама, идя следом за мной и попыхивая сигаретой.
– Мама, разве Костик разрешил тебе курить? – спросила я, оттягивая момент признания.
– Ха, – хмыкнула мама, поправляя роскошный бюст, – как же, от него дождешься. Я скажу, что это ты приходила и курила.
– Спасибо, мама.
– На здоровье, дочь. У тебя что-то со здоровьем?! Тогда ты пошла в отца.
– В некотором смысле, – нахмурилась я, разглядывая заставленную новыми шедеврами отчима гостиную.
– Как ты их находишь? – восхищенно поинтересовалась мама, останавливаясь с замиранием сердца перед полотнами великого, с ее точки зрения, художника всех времен и народов.
Меня смутили эти черно-серо-кроваво-красные мазки, намекающие на человеческие силуэты, башни замков и чудовищ с перепончатыми крыльями. Я бы такую удручающую мазню на свои стены не повесила. Но маме почти не соврала.
– Впечатляет. Очень экспрессивно.
– Даже ты это оценила! – обрадовалась мама, занижая мою самооценку в этой области творчества ниже плинтуса. – Все проданы, – она мне подмигнула. – Что я говорила?!
– А что ты говорила?
– Я говорила, что сделаю из Константина Мастера! И я его сделала.
– Да, он твоя Галатея, – хмыкнула я.
– Не смешно, – отрезала мама, подталкивая меня в сторону кухни. – Пошли пить кофе. Тебе покрепче? – поинтересовалась она, заправляя кофеварку. Я отрицательно помотала головой. – Все-таки проблемы со здоровьем! Нет? Тогда зубы? Желтый налет у курильщиков и кофеманов отлично убирается. Нет, моя дорогая, не зубной пастой, а умелыми руками стоматологов. Взгляни внимательней! – она вытащила сигарету изо рта и широко улыбнулась белоснежными зубами. – Хочешь, я запишу тебя к своему специалисту?
– Мам, не в этом дело, – отрицательно покачала головой я.
– А в чем?
– Тебе ничего не подсказывает материнское чутье?
Мама окинула меня беглым взглядом и задержалась на лице.
– Ты беременна.
– Как ты догадалась?! – изумилась я. Вот что значит материнское чутье!
– У тебя физиономия опухла, – мама пожала плечами, – и мы встретились раньше обычного. Для того чтобы мы встретились, тебе нужна была очень веская причина.
Мне стало ее жаль. И не такая она вовсе бесчувственная женщина, какой я привыкла считать ее с детства. И весь холод ее напускной. И мы вообще самые близкие люди на свете.
– Мамочка, – всхлипнула я и кинулась ей в объятия.
– Не испачкай халат помадой, – поморщилась она, прижимая меня к себе и нежно хлопая по спине. – Беременные все такие сентиментальные. Какой срок?
– Небольшой.
– Тогда все еще можно поправить. Я запишу тебя к своему гинекологу.