– Сказать, конечно, легко, – согласился Джонни.
– Он был, как ребенок, – Кейт была само терпение. – Догадываюсь, вы хотите услышать про ту ночь, когда убили Кристи. В ту ночь он был здесь. Ушел примерно в двадцать минут двенадцатого, чтобы попасть на последний автобус. Понимаете? Туда он добрался к полуночи. У него просто не было времени на убийство. Это я и говорила им, но почему-то никто не слушал меня.
Джонни потрясли последние слова Кейт. Необходимо время, чтобы убить. Чтобы поссориться, чтобы эту ссору услышали посторонние. Время, чтобы разбудить старую хозяйку дома.
– Вы можете сказать под присягой, во сколько Макколи отсюда ушел?
– А я и говорила, – сказала Кейт. – А шофер автобуса присягнуть не мог. Он не смог вспомнить точное время. Все давным-давно проверено. Еще годы назад. Нечего сказать, большой прок в моей присяге, – губы Кейт скривились в презрительной усмешке.
Дороти внимательно слушала. Нэн сидела с широко раскрытыми глазами и тоже слушала, словно против воли.
«Хорошо, – подумал Джонни. – Пусть привыкает к мысли о том, что Макколи не делал этого. Он ведь ее отец».
– Продолжайте, пожалуйста, – попросил он вслух.
– Ну да ладно. На следующий день… До меня дошли слухи. В общем, ее ударили старым большим подсвечником, а Клинта схватили, когда он стоял возле ее тела с этой штукой в руке.
Дороти затаила дыхание.
– Он говорит, что нашел подсвечник на красном ковре в холле, – сказал Джонни.
– Да, я знаю. Но никто ему не поверил, – вздохнула Кейт. – Значит, они забрали Клинта в тюрьму. Я не ходила повидать его. Думаю, они все равно не пустили бы меня. Насколько я тогда знала, он совершил убийство. Чувствовала я себя ужасно. Но мне все время казалось, что Кристи сама во всем виновата.
Джонни поморщился как от боли. «Ее мать», – подумал он.
– Ну, – продолжала Кейт, – очень скоро здесь появился мистер Маршалл, адвокат Клинта. Что я могу сказать о булавке, которую нашли в кармане Клинта? Хорошо, – Кейт ударила по крышке стола тыльной стороной ладони. – Я дала булавку Клинту за две недели до этого. Я не отдавала ему ее на хранение. Но она была у него, и это была моя булавка. Она принадлежала мне миллион лет. Мне подарил ее Натаниэль. Но, естественно, этому тоже никто не поверил.
– Натаниэль Барти? – изумленно спросила Нэн.
– А кто это? – живо спросила Дороти. Она сидела, поставив локти на стол и упершись подбородком в ладони.
– Отец Дика, – отстраненно ответила Нэн.
– Я ничего не поняла насчет булавок, – сказала Дороти.
Нэн выглядела холодной и погруженной в себя.
– Были две одинаковые булавки, – быстро объяснил Джонни. – Одну старая миссис Барти подарила Кристи. Другую – жене Натаниэля. В тот вечер булавка Кристи лежала в сейфе. В полночь сейф нашли открытым, а булавка исчезла. Но булавка Натаниэля была в кармане Макколи.