— Стреляй по колесам! — крикнул Бегун. — Не уйдем!
Еремей вынырнул с винтовкой из-за спинки заднего сиденья, коротко прицелился — и «норушка», чавкая пробитым колесом, слетела с невысокого мостка в ручей, разбросав волной обезумевших от ужаса уток. Над перегретым мотором поднялось облако пара.
— Ушли… — сказал Бегун. Но не успел он облегченно вздохнуть, как наперерез возникла такая же точно черная «Волга». Она перла на таран, Бегун едва проскочил перед черным капотом — «норушка» только сорвала крылом его задний бампер. Развернулась и устремилась в погоню.
На этот раз чекисты не спешили, не лезли под пулю — поотстали и пошли следом, вызывая подмогу. Впереди был прямой, как стрела, ровный асфальт — не оторваться. Бегун на всей скорости свернул на грунтовку в лес. Узкая дорога петляла по лесу, Бегун несся напропалую, бросая руль из стороны в сторону, моля Бога, чтобы не случилось никого навстречу.
Дорога вышла из лесу и влилась в немощеную деревенскую улицу, зажатую между глухих заборов. Машины запрыгали на глубоких ухабах, как по волнам, пружиня о землю то передними колесами, то задними. Еремей уперся рукой в потолок, прижимая к себе Павлика. Тяжелая «Волга» несколько раз гулко ударилась днищем. Из-под каждых ворот, мимо которых с ревом проносилась погоня, вылезали собаки, взахлеб лающая свора мчалась по обе стороны машин, бросаясь под самые колеса. Чекист вылез было в окно с пистолетом, но в лицо ему летели комья грязи, ствол бросало вверх и вниз. Он крепко приложился затылком о боковую стойку и сполз обратно на сиденье.
Бегун свернул — и уткнулся в неторопливо ползущий колесный трактор. Порожний прицеп носило от одного забора до другого. Бегун оглянулся — «Волга» подтянулась вплотную. Он дождался, пока прицеп мотнется в сторону, и проскочил вдоль забора.
«Волга», надрывно сигналя сиреной, поплелась за трактором. Тракторист сидел в своем высоком стеклянном скворечнике в обнимку с рыжей девкой и демонстративно клал с пробором на городских пижонов с их черными «Волгами» и сиренами.
Бегун выехал с проселка на трассу и повернул на запад…
У самой трассы, где дорога стала шире, водитель «Волги» наконец обогнал трактор, дал газу и с ходу вылетел на асфальт. На каждом скате «Волги» было накручено по пуду глины, машину развернуло и понесло прямо под капот «КАМАЗа», груженного до небес ящиками. «КАМАЗ» завизжал тормозами, тяжелый полуприцеп проволок на заклинивших колесах свернутую под прямым углом кабину, накренился и медленно повалился набок, рассыпая ящики. Сотни бутылок грянули вдребезги об асфальт, а за ними по осколкам и доскам лопнувших ящиков раскатывались новые. Из-под лежащего кузова хлынула по грязной дороге волна дешевого портвейна.