— Это очень хорошие люди, — вмешался Дезмонд, желая поддержать мир. — Но не так легко чувствовать себя своим в незнакомой компании. Уверен, ты предпочла бы остаться дома с Финном.
Он передал ей большой пузатый бокал с ликером. Пробормотав что-то вроде «спасибо», Тара почувствовала легкий укол вины.
Глория холодным тоном попросила мятный ликер.
— Совсем немного, Дезмонд, — сказала она, бросая ядовитый взгляд не столько на Тару, сколько на ее большой, щедро наполненный бокал.
— Я тоже буду, папа, — сказал Фили. — Что у тебя?
Дезмонд переставил свой бокал бренди на другой подлокотник кресла и пропустил Финна к бару. Тара смотрела, как он вытащил из бара «Куантро» и стал наливать себе в огромный бокал.
— От такой дозы ты утром не поднимешься, — шепнула она ему на ухо, когда он присел рядом.
— Мне надо заглушить голос рассудка, — шепнул он в ответ, тыкаясь носом в ее ухо. — Единственный способ — это напиться.
Так все сидели и в тишине потягивали из своих бокалов.
— Как хорошо, — тактично заметила Тара, пытаясь разрядить обстановку.
— Жаль, что обед не доставил тебе удовольствия, — все тем же ледяным тоном протянула Глория.
Тара пожала плечами. Если уж она хотела быть такой, что же, ее дело.
— Папа, мама, я говорил вам, что мы в марте собираемся кататься на лыжах? — спросил Финн, чтобы перевести разговор на другую тему.
— Нет, не говорил, — немного с завистью ответил Дезмонд. — Это здорово. Я сам люблю кататься на лыжах.
— Мы даже планировали пойти на лыжах под Рождество, — торопливо сказал Финн, — но не хотели подводить вас.
Тара молчала. Ей претили эти неестественные семейные беседы. В ее семье во время таких бесед обсуждалось все на свете. Сейчас же ей казалось, словно Финн и его отец боялись сказать что-то не то, что может расстроить Глорию.
Взглянув мельком на часы, Тара прикинула, что осталось еще сорок минут до официального Рождества. Когда эти бесконечные сорок минут истекут, все смогут спокойно разойтись по спальням.
— Я надеюсь, это не слишком большая жертва? — печально спросила Глория. — Все же семейная встреча.
Ее красивое лицо с тонкими чертами вдруг стало каким-то напряженным.
— Пожалуй, — легко сказал Финн. В общении с матерью он не показывал даже малейшего раздражения. Тара пыталась понять, как ему это удавалось.
Глория шмыгнула носом, словно была готова расплакаться. Но слез в ее глазах Тара не заметила.
— Я знаю, что веду себя эгоистично, но под Рождество мне хотелось бы видеть вокруг всю мою семью, — сказала она, бросив ядовитый взгляд на Тару.
Было ясно, что когда свекровь говорила последнюю фразу, то невестку она в виду не имела. Тара ответила выразительным взглядом. Какой-то чертик неожиданно подсказал ей идею.