— Это было шоком для вас — и для нас также, — сказала она рассудительно, пытаясь улыбнуться. — Но, пожалуйста, не покидайте нас так. Никто в этом не виноват.
— А вот этого я как раз и не знаю, — возразил Хэй-Ботс. — Но зато я знаю, что ни я, ни моя жена не собираемся оставаться в этом доме. А что касается нашей сделки, — сказал он, поворачиваясь к Эймосу, — она не состоится. Где неразбериха в личной жизни, там будет беспорядок и в бизнесе, я так считаю. И это мое последнее слово.
И через полчаса Хэй-Ботсы уехали. Эймос, страшно огорченный, никак не мог заснуть, и Эспер слышала его неровное дыхание и чувствовала его беспокойные движения.
— Пожалуйста, не мучайся, дорогой, — отважилась она наконец сказать в темноту. — Ты можешь сделать деньги и без Хэй-Ботса. У тебя всегда это получалось.
Эймос ничего не ответил, но вскоре он обнял ее и притянул ее голову к своему плечу. Эспер стала постепенно успокаиваться. Страхи и разочарование этого вечера уходили. Забыть это все, думала она сонно, эти Хэй-Ботсы просто глупые индюки. А что касается сцены с Ли, это было именно то, что сказал Эймос, — неприятная случайность.
На следующее утро молочник принес в особняк Портермэнов городские новости. Дико возбужденная Анни позвала Эспер в кухню.
— Та женщина, мэм, та женщина, которая ворвалась сюда прошлой ночью… — речь Анни стала несвязной, но молочник повторил свою историю, смакуя подробности.
Ли Кабби проткнула себя разделочным ножом. Она сделала это на крыше своего дома. Том Гауден, ученик кузнеца, шел по Стейт-стрит на работу, когда случайно поднял глаза и увидел тело, свисающее через перила. И даже с улицы можно было видеть капающую на крышу кровь. Том бросился в дом и нашел Ната Кабби еще спящим. Похоже, его мать сказала ему, что идет спать. Ли заперла свою дверь изнутри, им пришлось взломать ее, чтобы зайти в спальню этой несчастной. Окно было открыто, видимо, через него она выбралась на крышу. Это было ужасно. Тому пришлось звать на помощь, чтобы успокоить Ната. Казалось, парень совсем свихнулся, но кто же выдержит такое?
Эспер опустилась на табурет. Ее лицо было белым и испуганным.
— Это ужасно, — прошептала она, — ужасно. Но ведь бедная женщина была не в себе, вы знаете.
— Что она делала здесь прошлой ночью, мэм? — спросила Анни нетерпеливо, блестя глазами. — Я и Бриджет были так напуганы, что боялись пошевелиться.
Молочник тоже приблизился, ожидая ответа.
— Ну, приход сюда миссис Кабби в действительности не имел к нам никакого отношения, — сказала Эспер. — Ее разум был затуманен. Я полагаю, она вспомнила, что Нат работает на мистера Портермэна; это не имеет ничего общего с тем, что случилось позже.