— Да, — вздохнула Сьюзэн, следя за дочерью, — это облегчение, не так ли? Я знала, что Эймос не прав. Ты гораздо крепче, чем он думает.
— Он не совсем понимает, — сказала Эспер слабо.
— Он просто не понимает жителей Марблхеда, вот в чем дело. В его сердце ни моря, ни ветра, ни скал. Но несмотря на все это, он хороший человек.
— Да! — тихо проговорила Эспер. — Но, мама, теперь ведь будет следствие, да? Эймос даст показания и…
Сьюзэн отрицательно покачала головой:
— Ничего не будет. Шериф замнет это дело. Ты думаешь, мы позволим «иностранцам» совать свой нос в наши дела? Пойми, это дело закрыто, и на нем поставлен крест. Наказание теперь последует только от Господа.
Эспер медленно кивнула — она не сомневалась в правоте своей матери. Марблхед никогда не стал бы стирать свое грязное белье на виду у соседей. Заминались еще и не такие скандалы. Нет, определенно, опасность для Эймоса уже позади. Поняв это, она неистово возблагодарила Бога. Теперь надо только укрепить пошатнувшийся дух Эймоса, помочь ему забыть о той ужасной вещи, которая ему угрожала. Конечно, теперь им придется экономить. Потеря фабрики явилась поистине тяжелым ударом, но ведь все могло обернуться куда как хуже! У Эймоса есть другая собственность. В Денверсе, да и в Марблхеде. Он выкрутится, как всегда выкручивался из трудных положений.
«Наверное, придется отказаться от коляски, — подумала Эспер. — И Анни отпустим на время. Мы с Бриджет удержим дом сами. Я и так что-то уж очень разленилась».
А может, это несчастье — лишь сигнал к тому, что им пришло время перебираться куда-нибудь из Марблхеда. Вряд ли Эймосу удастся здесь заново отстроиться. Эспер мечтательно подумала о небольшой квартирке в Бостоне. А может, где-нибудь в Уорсестере?..
Она немного задремала и пришла в себя, только когда вошел Генри. На нем был аккуратный черный костюмчик, в котором он присутствовал на похоронах дедушки. Но… Помилуй Бог, где его волосы?!.
— О, Генри! — вскричала Эспер, с испугом глядя на короткую стрижку сына. — Что с твоими волосами?!
— Я их отрезал, — спокойно проговорил мальчик. — Бабушка заявила, что она больше не будет возиться с моими дурацкими патлами каждое утро. Я думаю, она права. Когда мы поедем домой, мама?
— Скоро, дорогой, теперь уже скоро. Вот поднимусь на ноги и поедем. — И хотя Эспер и сама уже думала о возвращении в их особняк на Плезент-стрит, лишнее упоминание о нем из уст сына неприятно кольнуло ее. — Разве тебе здесь не нравится, дорогой?
— Здесь нормально, — равнодушно ответил Генри. — Только нет банковских игр. И потом, я дома на конюшне начал строить игрушечный городок. Тим помогал мне.