Она вздохнула, взяла листок бумаги, написала: «Дорогой друг», — но все, что приходило в голову, было не то, что нужно ему, и не то, о чем хотелось писать ей. Посидела над листком, вздохнула и сунула вместе с письмом в ящик, — потом, в другой раз...
Звонок — долгий и сильный. Так звонят люди, уверенные, что им обрадуются.
В передней шаги, звенит цепочка, щелкает ключ. Алла Глебовна Любимова вскрикивает:
— О-о, какой неожиданный гость!
— А вот и не к вам, Аллочка Глебовна, — отвечает громкий, веселый голос.
Аня торопливо вскочила, заглянула в зеркало, прошлась гребнем по волосам, потянулась к пудре — нет, еще что за глупости! Заставила себя сесть, успокоиться, читать план работы технического кабинета.
Стук в дверь — громкий, решительный, как все, что он делает.
— Откуда вы взялись, Виктор?
Гаршин крепко пожал ее руку, как будто они и не виделись сегодня, уверенно выкатил из угла и подкатил поближе к столу кресло, уселся, с торжеством улыбнулся:
— Думали, не найду? Думали, помирюсь на том, что вы будете мелькать мимо меня в цехе?
— Постарайтесь представить себе, Виктор, что я совсем не думала о вас.
Да, так и есть. Не думала. И все-таки удивительно хорошо, что он оказался здесь, что он сидит в этом кресле и свет настольной лампы освещает его веселые, дерзкие губы, а верхняя часть лица — в полумраке, и только глаза поблескивают.
— О чем же вы думали, можно узнать?
— Пожалуйста. О том, с чего и как начать работу.
Он присвистнул:
— Ну, там с чего ни начни — все канитель. И как это вы позволили Полозову запихнуть вас в такое неблагодарное место? Черт знает что! Зачем было соглашаться? Говорил я вам: идите ко мне в технологическое бюро или на сборку, я теперь почти совсем перекочевал на сборку этой несчастной новой турбины. Вместе бы работали, вот было бы весело, а?
Аня упрямо покачала головой.
— Ну, тогда на любой участок. Что вам даст этот техкабинет, вся эта возня с учебой?
— Я как раз думала о том, что могу дать я.
— Так. Один — ноль в вашу пользу. Итак, что же можете дать вы?
Аня нахмурилась.
— Если вы не можете быть серьезным, уходите и не мешайте. А если хотите помочь...
— Ну зачем такие ультиматумы? Что я, никогда не помогал вам?
— Вы помогали мне?!
Она расхохоталась, вспомнив, как он когда-то ворвался в комнату Любы и превесело мешал им целый вечер.
В тот давний день она возвращалась из дачного пригорода, где провела воскресенье. Вагон был переполнен, ветер залетал в открытые окна и крутил над головами золотую в лучах солнца пыль. Нагнувшись, чтобы застегнуть пряжку на туфле, Аня заметила на полу шелковый голубой кушачок. Подняв его в вытянутой руке, Аня звучно крикнула: