Молчание.
— Я сейчас скажу вам, о чем я думаю, — снова заговорил Вудс. — Ваше прошлое скрывает загадку, ужасную тайну, в которой они увязли по уши. По моему мнению, вы преследуете очень четкую цель, что-то вроде мести… Размышляйте, черт возьми, это же ясно! Все, от смерти ваших родителей до помещения в психиатрическую больницу, ведет к этому следу. Устранив Казареса, они хотели уничтожить источник преступления, стереть данные, которые бы позволили к ним подобраться…
Натан закрыл лицо руками. Его одолевали новые сомнения.
— Но тогда зачем организовывать убийство таким образом? Зачем они оставили мне это… послание?
— Таким образом они подписали свое преступление, чтобы запугать вас. Чтобы вы перестали их преследовать…
— Но они могли бы меня убить. Я говорил с Казаресом несколькими часами раньше, они знали, что я собирался с ним встретиться. Стрелок из засады мог уложить меня одним выстрелом, и я бы даже не понял, что и как.
— Кто угодно мог туда нагрянуть, Натан. В том числе полицейские. Этот стрелок тоже мог попасться, и для них это сильно усложнило бы дело.
— Вероятно, вы правы.
— Хорошо. А если мы вспомним случай с этой молодой женщиной?
— Рода… Рода Катьей.
— Вы ведь не все о ней рассказали?
— Нет… тогда, в Париже, в гостинице, она пыталась меня лечить. А потом… я… очень грубо оттолкнул ее. До сих пор не могу понять, что на меня нашло.
— Вы не думаете, что она за вами следила, что эта встреча могла быть частью плана убийц?
— Вообще-то она спасла мне жизнь. И натолкнула на след демонов в Катале. Она попыталась мне помочь вернуть память… Но последние события пошатнули мою уверенность. Я думаю, что… Да, есть вероятность, что она замешана в этом деле.
Впервые Натан четко сформулировал свои сомнения насчет Роды. Подозрения Вудса были более чем обоснованными, но Натану не удавалось смириться с мыслью, что все это было лишь обманом. Он закрыл глаза, чтобы попытаться справиться с охватившей его грустью, смешанной с яростью.
Вудс что-то чиркал в своем блокноте, будто не замечая тревоги Натана.
— Вы знаете, как с ней связаться? — спросил он. — Натан, вы меня слышите?
— Она работает в лагере палестинских беженцев в Женине, — наконец ответил Натан. — У меня есть номер ее мобильного.
— Поговорите с ней. Сегодня вы знаете гораздо больше. Проверьте ее реакцию… Но не рассказывайте ей слишком много.
— А манускрипт, что он? — спросил Натан.
— Тут дела плохи. Пришлось смириться с потерей одной части, она слишком сильно повреждена, и из нее невозможно извлечь информацию. Лишь несколько фраз, которые сумел расшифровать, указывают на то, что наш молодой врач находится уже не в Сен-Мало, а в средиземноморском городке. Текст описывает развалины христианской церкви, морские пейзажи… Мне не удается опознать это место… он мог бы с равным успехом быть на Мальте или в Константинополе. Но снова перечитал журнал и нашел кое-что интересное. В самом начале Элиас говорит о поездке Рока в этот самый регион. Он рассказывает, что его друга похитили и долго держали в плену, прежде чем его освободили…