— Наших преступлениях… Ты понимаешь, о чем говоришь?
— Я…
— Почему ты вернулся?
— Я должен знать… Кто такой Гафаил, почему я стал чудовищем? Говори, потом… ты сделаешь со мной все, что захочешь.
Михаил наблюдал за Натаном, как если бы пытался оценить его искренность.
— Я хочу знать… все, с самого начала, — взмолился Натан.
— Про убийство твоих родителей, это?
— Какое убийство… Что… что ты хочешь сказать?
— Ты не помнишь, что произошло в тот вечер? — удивился монах.
— Я… это мой отец…
— Бедняга…
— Говори, говори…
— Но это же ты совершил эти преступления. Ты забыл? Ты забыл… Тигра.
— Ты лжешь! Это мой отец… отец убил мою мать, а потом застрелился сам.
— Ребенок-Тигр, именно так тебя называл Казарес, по аналогии с воображаемым чудовищем, которое проникало в тебя во время приступов у твоей матери и когда ты дрался с одноклассниками. Тебе было десять лет, ты не вынес мучений, которым она подвергала тебя после смерти твоей сестры, а твой отец замкнулся в своей трусости. Однажды ночью ты услышал стоны, ты их не выносил. Ты встал, нашел охотничье ружье, которое твой отец прятал в спальне, и спустился в гостиную. Там ты увидел, как они дерутся. Ты позвал мать, и, когда она повернулась к тебе, ты выстрелил ей в голову. Ты хотел убежать. Отец попытался тебя догнать, но споткнулся, и ты выстрелил во второй раз. Пуля попала ему в горло.
— Неееееет… — закричал Натан.
— Провинциальные полицейские решили, что виновником этой драмы был твой отец. Но этот умник Казарес раскрыл твою ужасную тайну.
— Негодяй… Негодяй… Негодяй…
— Вот почему мы выбрали тебя. Мы искали и всегда ищем детей с таким типом психики, я бы назвал это… «психологическим смятением». Единственно по этой причине я создал по всему миру центры детской психиатрии. Ты был редким случаем, молодым, жестоким и удивительно умным хищником. То, как ты замаскировал свое преступление, вложив ружье в руки отца… этот Тигр, который тобой владел… Ты имел прекрасные данные, чтобы стать вместилищем для духа одного из семи ангелов.
— Но Казарес…
— Он был всего лишь винтиком в моей организации. Он ничего не знал. Как это до сих пор делают десятки других психиатров, он каждый месяц отсылал мне доклады, результаты безобидных, но очень специализированных поведенческих тестов, которым он тебя подвергал. Я очень быстро сосредоточился на тебе, Натан. Ты был избранником, и воля Господа привела тебя ко мне. Когда я счел тебя подготовленным, то сразу вытащил из центра. У тебя не было родственников, никто не приходил тебя навестить. Было легко заставить тебя исчезнуть. У меня не возникло никаких трудностей с тем, чтобы убедить Казареса скрыть следы твоего исчезновения.