К жилищу отшельника подошли, когда уже начинало темнеть. Ничего особенного. У высокой отвесной скалы притулилось каменное строение, вполне обычное жилище горцев, крытое камышом. Ни ограды, ни иных построек. Ничего. Хотя нет, вон в сторонке, почти незаметная из-за домика, выглядывает беседка из плетня. Не иначе как в погожие дни темный любит посидеть здесь. Вид отсюда открывается просто замечательный. А кроме этого – лишь каменная площадка, к которой вела единственная тропа.
Вроде никаких окон, ни одной щели, но едва они ступили на площадку, как дверь отворилась и в проеме возник старик с длинной седой бородой. Странно, как это он их заметил? И вообще отчего встречает гостей сам? Не озаботился учеником? Мастера хотя и любят уединение, но всегда стараются найти тех, кому смогут передать знания. А уж в таком-то возрасте… Посвятить всю свою жизнь познанию таинств и унести знания с собой в могилу… Нет, этого не мог себе позволить ни один мастер. Самоуважение не позволяло. Они ведь тоже люди, и им хочется, чтобы после них остался след. А след может остаться только в учениках, которым они передадут свои знания. Но бывало и такое, что они вовсе не находили учеников. Дар – слишком редкое явление, а если ты живешь отшельником в горах, то задача усложняется многократно.
– Здравствуй, Гарун. Вижу, все же тебе понадобилась моя помощь. Как вижу и то, что Вир ничуть не послушнее, чем ты в свое время. Знаете ли, молодые люди, когда-то Гарун тоже против воли своего отца привез его сюда. Ослушание у них по наследству передается.
Вот ведь удивительное дело. Мало того что вышел загодя встречать гостей, так еще и знает о том, что сынок против воли отца повез его к лекарю. Более того – он заговорил на несвижском наречии! Равнинные языки различались, но были родственными, так что хотя и с трудом, но люди понимали друг друга. Иное дело Загрос и Берлес, расположенные на островах. У горцев вообще несколько языков, используемых в разных частях Пограничных гор.
– Чему вы удивляетесь, молодые люди? Если хотите, чтобы вас принимали за горцев, то хотя бы переоделись.
– Гхм, – смущенно кашлянул Олаф.
– Проходите. Нечего стоять на пороге.
Внутри домик оказался неожиданно просторным. Вернее, он имел неожиданное продолжение. Оказывается, его поставили перед входом в большую пещеру. Вход расширялся и превращался в огромный зал уже через пару десятков шагов. Из зала начинались еще как минимум три хода, которые, по-видимому, вели в глубь горы. Обстановка была весьма пристойная. Такой мебели позавидовал бы любой состоятельный барон, а может, даже и граф. Столы, стулья, шкафы, секретер – все отличной работы, с тонкой резьбой, покрыто темным лаком.