* * *
Жизнь судоремонтного завода сильно отличалась от той чётко спланированной жизни, к которой привыкли военные моряки. Суета, беготня и неразбериха, вот те ощущения, которые испытывал военный, попадая на завод, где работали гражданские люди. Однако, пробыв на заводе несколько дней, это ощущение пропадало. Становилось ясно, что весь этот муравейник подчиняется своим законам и является управляемым механизмом. Отсутствие формы и знаков различия скрывали от глаз офицеров тех, кто не только хорошо разбирался, но и руководил этим сложным и непонятным для них производством. Хождения по мукам, так называли офицеры решение любого вопроса, связанного с обращением к гражданским. В ходе ремонтных работ огромного размера, возникали вопросы не учтённые планами и заявками. Тогда приходилось писать служебные записки и корректировать планы. Эти записки начинали свой путь от офицера, попадали к самому маленькому заводскому начальнику и, обходили все отделы завода. Собрав необходимые резолюции, они поднималась до самого верха. Оттуда они снова шли вниз до исполнителей тем же путём. Стоило только офицеру хотя бы на одну минуту выпустить служебную записку из своих рук, как она моментально терялась, и найти её было уже невозможно. Следовало начинать всё с самого начала. Получив все подписи и разрешения, офицер приносил записку к начальнику цеха и обязательно выслушивал целую речь о том, что эта работа не запланирована, что за неё цех не получает денег, но он, начальник, постарается её выполнить, если у него появится возможность. Возможности, конечно, никогда не появлялось и приходилось начинать всё сначала. Казалось, что этот заколдованный круг никогда не закончится и железобетонную дверь бюрократии не открыть, но сами работники завода подсказывали офицерам, где лежит ключ от этой двери.
– Что ты мучаешься, сынок? – говорил Андрею старый дед в сварочном цеху. – С этими бумажками ты все ноги сносишь и ничего не добьешься.
– А, что же мне делать? При демонтаже механизмов кронштейны лопнули и их надо приварить. Дело то плёвое, а беготня такая, как будто я крейсер новый хочу построить.
– Вот и я говорю, что дело плёвое. Поставь им стакан шила, – он кивнул головой в сторону сварщиков, – и твоё дело тут же будет выполнено.
Шило решало вопросы действительно моментально. Рабочие, получив дань, бросали свою работу и тут же бежали выполнять заказ без всяких служебных записок и приказов. Тяжелее было с работами, где приходилось обращаться не к рабочим, а ИТР{ИТР – Инженерно-технические работники.}. Они шило не брали. Им нужны были деньги. Андрей, возмущённый столь откровенным вымогательством с их стороны, жаловался начальнику цеха: