Блэкторн взял фотографию в руки.
— Подарок Рины? — внимательно всматриваясь в пожелтевшее фото, спросил он.
— Да. Подарок на память, как выразился адвокат. Так странно. Она передает мне свое дело, да еще какое дело… Но это почему-то не личное, не от души. Не могу понять. Ведь, несмотря на все пропагандистские штучки, Рина — реальная женщина, Рина — моя мать. Эта фотография — единственный ключик к ней. Единственная цепочка, связывающая меня с женщиной, которую я когда-то знала.
— Неужели и впрямь единственная? Быть может, есть еще какие-нибудь вещицы?
— Все они остались в прошлом. Когда я убегала из пансиона, меня просто душила ненависть к Рине. Я мечтала забыть о ней как можно скорее…
— Видимо, и для Рины эта фотография была последней ниточкой, связывавшей ее с прошлым.
— Все может быть, — пожала плечами Эйприл.
— Ничего не скажешь, красивая женщина, — не отрывая глаз от снимка, заметил Блэкторн.
— О да.
— Ты на нее похожа.
— В таких случаях, кажется, принято говорить: «Спасибо»?
— Догадливая девочка. Я ведь собирался сделать комплимент. Впрочем, рыжие мне нравятся больше блондинок.
— Я не рыжая! — запротестовала Эйприл. — У меня каштановые волосы.
— Все рыжие женщины так говорят. — Роб вновь взглянул на фото. — А где это снято?
— На Кейп-Коде. В то лето мы жили в Бреустере, в одном из «семейных» коттеджей. Это было лето 1963-го. Там Рина встретила Кеннеди. Он зашел в ресторан, где она работала официанткой. — Эйприл грустно усмехнулась. — Моя мать никогда не упускала таких возможностей.
— По этому поводу мне есть что рассказать. — Блэкторн хлопнул ладонью по дивану рядом с собой. — Иди сюда.
Роб был само искушение: вальяжно расположив божественного сложения тело на мягких подушках дивана, он вытянул свои длинные ноги по бокам кофейного столика. Эйприл показалось, что она вот-вот сдастся.
Складывалось впечатление, что Робу не стоит ни малейших усилий преодолеть сопротивление Эйприл.
Не исключено, что конфликт, возникший между Блэкторном и Эйприл с самого первого дня их знакомства, дня убийства Рины, достиг своего апогея сегодня вечером, когда Роб сначала преследовал ее в Централ-парке, а потом заставил рассказать о своем прошлом. Теперь же благодаря взаимной симпатии и пониманию противоречия разрешались как-то сами собой. К тому же оба они хотели раскрыть загадку убийства матери Эйприл.
И теперь, после того неожиданного поцелуя в парке, и ей, и ему захотелось чего-то… большего.
Но сюжет этот развивался слишком уж стремительно. Эйприл была не готова к его дальнейшим коллизиям.
— Нет, уж лучше я останусь здесь, — сказала она.