— Не надо. Куда ты уходишь? — раздался у нее над ухом бархатистый мужской голос.
Флоренс замерла. Казалось, у нее перехватило дыхание, когда одна рука скользнула на ее бедро, а второй он обхватил грудь.
— Пожалуйста, отпусти меня.
Он поцеловал ее в щеку, а затем прижал губы к чувствительному изгибу шеи.
— Останься, любовь моя!
Да-да! Это он должен уйти, а она остаться.
— Эта ночь была…
— …Ошибкой?
О Боже! Флоренс закрыла глаза. Самое прекрасное из всего, что она когда-либо испытывала в своей жизни, произошло несколько часов назад, в этой комнате, с этим человеком… Вряд ли она может обвинять Грегори в том, что он ее соблазнил. Она хотела его так же, как, оказывается, он хотел ее.
— Нет.
Она почувствовала, что губы его растягиваются в улыбке.
— Очень мило с твоей стороны, что сказала правду.
— Но… Это не должно повторяться, — выговорила она, чувствуя себя ужасно.
— Почему, дорогая?
Он произнес это с улыбкой. Пошевелившись, она застыла в оцепенении, ощутив, что он снова возбужден.
— Потому что это невозможно.
Но это не подействовало, губами он продолжал ласкать ее плечо.
— Угу. Потому что… ммм… Как ты сказала?
Она ощутила, как по телу у нее разливается предательский жар.
— Я так решила! — Однако это был неубедительный аргумент, и они оба это прекрасно понимали.
— Не хочешь, чтобы я делал это?
Грегори приподнялся, опрокинул ее на спину и склонился над ней, целуя грудь.
— Или это?
Он взял зубами сосок и заставил ее балансировать на грани между болью и наслаждением.
Одна рука опустилась ей на живот, затем ниже, зарываясь в мягкие волосы. По телу пробежала дрожь удовольствия, когда он без особых усилий нащупал самую чувствительную точку.
За считанные секунды он довел ее до вершин экстаза и держал там, наслаждаясь ее страстью, а когда она начала падать с высоты, прикоснулся к ее губам.
Этого недостаточно, думала Флоренс, как в тумане. Никогда не будет достаточно. И она потянулась к нему, принимая в себя без остатка.
Потом она лежала в любовном изнеможении, получая удовольствие от того, что нежно, лениво проводила пальцами по его теплой коже.
Казалось, что именно так и должно быть.
Оба они взрослые люди, не связанные никакими обязательствами ни с кем другим… По крайней мере, она. А вот Грегори?
Флоренс не ожидала, что от этой мысли у нее мурашки забегают по коже. Что, если он просто развлекается?
— Нет. — Грегори приподнял ее подбородок и повернул к себе, чтобы она посмотрела на него. — Нет, — повторил он шепотом, и Флоренс поглядела на него с удивлением.
— Что — нет?
— Среди моих друзей есть и женщины, но ни одной из них я не храню верность.