— Мир, — не задумываясь, ответила девушка.
— Мир… Я думал, вы скажете: красота. Но вы тоже правы: мир сегодня — это красота. Особенно для нас. Ну, а ваше впечатление, Керн?
— Не знаю, — ответил тот. — Но мне почему-то хочется взять что-нибудь отсюда с собой и продать, чтобы мы могли жить.
— Вы — идеалист, — ответил Марилл.
Керн недоверчиво взглянул на него.
— Я говорю это серьезно, — добавил Марилл.
— Я знаю, что говорю глупости, но сейчас — зима, а я бы смог тогда купить пальто для Рут.
Керн и сам себе казался глупым, но он действительно сейчас не мог думать ни о чем другом. Все время он думал только об этом. К своему удивлению, он неожиданно почувствовал в своей ладони руку Рут. Она посмотрела на него восхищенными глазами и тесно прижалась к нему.
Марилл снова надел очки и огляделся.
— Человек велик в своих крайностях, — изрек он. — В искусстве, любви, глупости, ненависти, эгоизме и даже самопожертвовании. Но миру чаще всего не хватает золотой середины.
Керн и Рут поужинали. Их ужин состоял из какао и хлеба и уже неделю был их единственной едой, не считая чашки кофе и двух бриошей по утрам, которые Керну удалось выторговать у хозяйки, включив этот завтрак в стоимость комнат.
— Сегодня хлеб пахнет бифштексом, — заметил Керн. — Хорошим сочным бифштексом с жареным луком.
— А мне показалось, что он пахнет курой, — ответила Рут. — Молодой жареной курочкой со свежим зеленым салатом.
— Все может быть… Возможно, с твоей стороны он и пахнет курочкой. Дай-ка мне кусочек с той стороны. Мне очень хочется попробовать и жареную курочку.
Рут отрезала ему от длинного французского хлебца толстый ломоть.
— Вот тебе куриная ножка, — сказала она. — Или ты предпочитаешь грудку?
Керн рассмеялся.
— Эх, Рут, если бы не ты, я бы наверняка сейчас враждовал с богом.
— А я бы валялась на кровати и выла…
В дверь постучали.
— Наверное, Брозе, — довольно мрачно предположил Керн. — И как раз в минуту нежных любовных излияний.
— Войдите! — крикнула Рут.
Дверь распахнулась.
— Нет, этого не может быть! — воскликнул Керн. — Все это — только сон! — Он поднялся так осторожно, будто боялся спугнуть привидение. — Штайнер! — еле выговорил он. Привидение ухмыльнулось. — Штайнер! — вскричал Керн. — Владыка небес, ведь это — Штайнер!
— Хорошая память — основа дружбы и гибель любви, — ответил Штайнер. — Простите меня, Рут, за то, что я вхожу с такой сентенцией, но внизу я только что повстречал своего знакомого Марилла. Так что этого не избежать.
— Откуда ты приехал? — спросил Керн. — Прямо из Вены?
— Угу. Только окружной дорогой, через Мюртен.