— У вас есть вопросы к арестованному? Все молчали. Ко мне обратился Толебай:
— В газете «Тиршилик» разве вы ничего не писали, кроме стихов?
— Иногда писал небольшие статьи.
Толебай вынул из кармана номер «Тиршилика»:
— Не вы ли написали вот эту статью, где всячески бранят атамана Дутова и ругают на все лады алаш-орду. Не ваш ли это псевдоним «Шамиль»?
— Мое имя Сакен.
— Нет, нам известно, что это вы. Об этом нам сообщили работники редакции.
— Они могли ошибиться.
— Коли так, кто же этот «Шамиль»?
— Не знаю. Официальный редактор газеты Рахимжан Дуйсембаев. Спросите его.
Мне было известно, что в это время Рахимжан находился в бегах, скрывался в степи, поэтому я и притворился не знающим «Шамиля».
Толебай вынул из кармана еще одну бумагу:
— Ну ладно, а вот это сочинение узнаете?
Он держал в руках мое письмо, адресованное в сибирский краевой совдеп, где я подробно докладывал о действиях алаш-орды. Развернув это письмо передо мною, он спросил:
— Не вы ли браните здесь алаш-ордынцев?.. Не ваша ли это подпись?..
Я не смог отказаться, ибо это был текст, правленный мной после машинки.
— Возможно, что я написал.
Меня заставили подписаться на полях статьи в подтвержденье авторства.
Толебай опять вынул какую-то бумагу из кармана:
— Узнаете? Не вы ли сочинили ее от имени народа? Это был подлинник нашей телеграммы, адресованный в Москву от имени акмолинского съезда бедноты. На нем опять были мои исправления после машинки. Я не смог отвертеться, оказался пойманным с поличным.
— Когда составлялась эта телеграмма, я тоже присутствовал, — ответил я.
— Кто присутствовал кроме вас?
— Народу было очень много. Не помню, кто присутствовал, кто отсутствовал.
— Подпишите телеграмму, указав: «Написано мной», — предложил Толебай.
— Как же я могу приписать себе коллективное творчество?
В конце концов вынудили меня подписаться, причем я указал, что «участвовал при составлении».
— Вы против алаш-орды? — спросил Чонтонов.
— Да, против! — ответил я.
— Почему?
— После свержения царя алаш-ордынцы решили отделить казахов от русского народа и пожелали стать казахскими ханами, самостоятельными местными царьками. А по нашему мнению, избавленный от самодержавия казахский народ теперь не нуждается в ханах. Националисты хотели окончательно отделиться от русских, хотели изгнать всех крестьян с казахских земель. Это могло привести к катастрофе. Мы лишились бы поддержки русского трудового народа, который свергнул царя и добился равноправия для казахской трудящейся массы. Вот по какой причине я выступил против алаш-орды.
Русские члены комиссии вопросительно переглянулись, чернобородый крестьянин недобро покосился на казахов.