Растянувшийся на четверть версты обоз генерала свернул со Смоленского тракта на Ельнинскую дорогу. Рядом с бароном ехал крестьянин, взятый Гранье к Семлевскому озеру, обозначенному на их картах тремя верстами южнее одноименного села. Гранье возмутился:
— Да тут совершенно невозможно подойти к воде: кругом трясина! — Он гневно посмотрел на мужика.
— Не извольте гневаться, господин француз… Вы сами указали на семлевское болото.
— Ну хорошо! — отрезал Гранье. — А есть ли тут поблизости другое озеро, где бы имелся твердый спуск к воде?
— Извольте, господин… — Мужик тронул поводья лошаденки, на которую его посадили французы.
Гранье с недоверием посмотрел в немигающие глаза мужика…
Обогнув болото с западной стороны, обоз двинулся; вдоль кромки леса. Версты через три проводник слез с коня и повел его в узде, раздвигая широкой грудью засохший кустарник. Впереди показался березняк… Миновав его, колонна вышла к озерку… Подождав, пока подтянутся остальные фуры, Гранье пошел следом за мужиком к старому деревянному помосту, по которому, минуя заиленный берег, можно было подойти к чистой воде.
Не мешкая, Гранье отдал приказ промерить в этом месте глубину. Она оказалась достаточной, и барон отдал соответствующее распоряжение, но тут к нему подскочил командир конвойного отряда:
— Господин генерал, велено передать вам в последнюю минуту! — Он вынул из-за отворота мундира голубой пакет с печатью. Гранье отошел в сторону, и вскоре до офицера донеслось его восклицание:
— Не может быть! Нет, я не верю своим глазам…
Письмо, которое читал Гранье, было написано рукой императора. Генерал понял, что Наполеон заготовил его заранее. Тем более странным показалось барону содержание этого письма:
«Гаспар, вы должны понять и простить меня, ибо даже сейчас — в роковых для меня обстоятельствах — я не могу пойти на поводу у случая, посягающего на мою честь. Не удивляйтесь, коли случайно узнаете, что в обозе, который вам надлежит утопить, не будет трофеев. Я надеюсь на Куперена и думаю, что богатства Кремля не постигнет участь тех скромных подарков, что отправлены были мной в Валевицы. Думаю также, что другая часть моей московской добычи вместе с казной и найденными в Арсенале Кремля знаменами благополучно доедет со мной до Парижа. Сегодня победу решает не сытость солдат, а пушки. Именно поэтому я распорядился подменить ценности вверенного вам обоза провиантом. Я вполне доверяю вашей преданности ко мне и тому обязательству, которое вы приняли на себя для исполнения моего приказа.
Наполеон».