Из этого же положения исходило повышение числа сенаторов до 600: так как в течение зимы 83–82 годов Сулла был занят переговорами с консулом Луцием Сципионом, с различными италийскими сообществами, он не затронул интеграции новых граждан в избирательные единства в соответствии со схемой, которую установил Цинна (она состояла в создании 35 триб новых граждан, четко соответствующих — и с теми же названиями — 35 традиционным трибам) и даже провел их запись. Этому значительному увеличению гражданского населения должно было, естественно, соответствовать расширение сената. Итак, для этого удвоения численного состава диктатор применил старую процедуру, которая требовала участия всего римского народа. В каждой из 35 триб выбирали девять лиц, обладавших по меньшей мере цензом всадника, чтобы подвергнуть их кандидатуры народной апробации. Среди этих 315 вновь избранных сенаторов фигурировали выходцы из аристократических и финансовых кругов италийских городов, что было способом ускорить интеграцию Италии в римский город.
Как бы для того чтобы завершить эти меры, Сулла обратился к особо торжественной церемонии: расширение помериума. Священные тексты говорили, что только тот имел право расширить эту линию, кто расширил римские территории, отвоевав их у врагов. Из того, что нам известно, какими бы славными ни были кампании Суллы, следствием их не стали аннексии новых территорий (хотя и Цизальпинская Галлия должна была быть организована в провинцию именно в этом году). Если же диктатор прибегает к организации новых границ вокруг политического и религиозного центра Рима, он делает это с другим смыслом, и нужно его инициативу поставить в зависимость от увеличения числа сенаторов и магистратов. Сулла создавал новый Рим, расширенный завоеваниями, осуществленными во время предыдущего века, которые нужно было закрепить, а также Рим, обогащенный почти всеми народностями Италии, чью интеграцию завершил он, используя цензорскую власть, присущую его исключительной магистратуре.
Со всем этим римляне были полностью согласны, возымев надежду на жизнь в безопасности от гражданских войн. И чтобы засвидетельствовать их признательность тому, кто был такой большой надеждой, сенаторы проголосовали за возведение золотой конной статуи Суллы в Форуме перед рострами со следующей надписью: «Луцию Корнелию Сулле Феликсу, Диктатору». Эта совершенно исключительная в Риме честь сопровождалась сенатским решением официального признания cognomen «Феликс». Что касается статуи, она исчезла; однако есть представление, какой она могла быть, благодаря монете Авла Манилия, на обороте которой она изображена: Сулла на коне в военной одежде и с пальмовым венком держит повод в левой руке и приветствует правой.