— Спасибо. Поостерегусь.
— Храни тебя бог, а все ж таки уходил бы… Зорька вон разгорелась, а начальничек мой немецкий хлопотун: не ровен час появится. Поскольку тебе меня проверить нужно, подавайся ты отсюда влево. Те, что поблизости здесь стояли, те все ушли. Теперь, надо думать, дальние поедут. Там у них дорога новая, вот они за дорогой и стоят. Начальничек мой вчера предупредил, что повезу дальше, чем обычно. И машина придет. Надо эсэсовцев витаминчиками снабдить. Надо… Может, они на юге перепреют, все земля богаче станет.
Они попрощались, и старый Егор попросил у Грудинина:
— Слышь, Никола зимний, оставил бы ты мне газетку, а? Ведь как-то на душе с ней радостней.
— Так мне не жалко… Только ж бумага…
— А бумаги я тебе дам. Дам, мил человек. Немецких газет, ясно, не дам. У них бумага тонкая, глянцевая, для курева неспособная. Я тебе старую газету дам. У меня в ей фото замотаны. Так я перемотаю. — Он полез под топчан, достал из сундучка сверток и перемотал газеты. — Держи. Кончится война, приезжай. Разыскивай Егора Грубого. То я как раз и есть. Охота у нас сказочная! А я тебя по глазам остреньким вижу — ты охотой балуешься.
С Грудининым Егор попрощался за руку — признал своего…
Ночью капитан Маракуша провожал в тыл врага вторую группу. Если группа Матюхина просочилась в направлении левого фаса расквартирования немецких резервов, то новая группа пошла в центр. И все-таки на всякий случай Маракуша предупредил, что, если группы столкнутся, пусть самостоятельно разделят зону границами наблюдения.
Поставить задачу, проверить подготовку к переходу и сам переход поехал полковник Петров. Поэтому его встреча с майором Лебедевым оказалась мимолетной. Полковник по дороге к машине рассказал Лебедеву о положении дел и приказал сидеть у телефонов, знакомиться с документацией.
Донесения с передовой, процеженные офицерами разведок полков и дивизий, приходили спокойные, деловые. Наблюдатели отметили сигналы группы Матюхина, и Лебедев почувствовал себя увереннее. Однако разговор с Кашириным не позволял удовлетвориться только донесениями. И Лебедев, пользуясь относительным затишьем, вызвал к телефону командира полкового разведвзвода, на участке которого уходил в тыл врага Матюхин.
Как и предполагал Лебедев, все оказалось серьезнее. Полковые наблюдатели доложили своему командиру о движении отдельных групп противника по луговине: солдаты развернутым строем двигались к дальнему лесу, слышался собачий лай. Но тот не счел эти события достойными внимания. Противник и раньше занимался боевой подготовкой, и раньше в его ближнем тылу слышался собачий лай.