В это время в переговорной на солидном десятом этаже башни «Багет» в Сити-Бутово Брайан Фардарриг и Дмитрий Дикий сидели напротив Карена Пересветова и осторожно пили кофе – вернее, Митя пил кофе, а Фардарриг чего-то ждал. Генрих Ослябин стоял у окна и задумчиво разглядывал улицу.
– Что же, предварительно озвученный вами диапазон, особенно, хм, в верхней части, нам интересен, – говорил Пересветов. – Вообще, мы не планировали пока выходить из бизнеса… («Вверх давит», – подумал Митя.) – …но мы с господином Ослябиным люди творческие, а всякая однообразная деятельность рано или поздно прискучивает.
Тем временем водитель-охранник Женис скромно сидел в углу, наблюдая за присутствующими. Внезапно Ослябин дернулся, а Женис неприятным смазанным движением сунул руку куда-то, где запасливые люди носят огнестрельное оружие.
– Карен, – проговорил Ослябин негромко, – сюда едет Русский.
– Да что ты?! – удивился Пересветов, встал и подошел к окну. – И правда, смотри-ка – как не узнать двуглавого орла на капоте, – он усмехнулся.
– Это ты его позвал? – поинтересовался Ослябин тем же безжизненным голосом. «Бентли» Русского тем временем неловко елозил на стоянке под окнами офиса, словно гигантская медведка. Мите показалось, что атмосфера в комнате упала на несколько градусов, а дьявольский Фардарриг, вместо того чтобы переживать вместе с Митей, достал очередной журнал с веселыми аборигенами на обложке и принялся его читать.
– Нет, – ответил Карен, – зачем он мне?..
Но не прошло и нескольких минут, как ответ на неприятный вопрос снялся сам собой. Дверь распахнулась, как от удара ноги, и в комнату влетел Русский. Митю, глядевшего на него во все глаза, он, конечно, не узнал, Фардарриг же был по-прежнему погружен в свой журнал (человека, чей интерес к прессе был бы настолько независим от внешних факторов, Митя не встречал ни до, ни после) и даже головы не поднял.
– Вы что творите-то, братья? – спросил Русский хрипло.
– Мы не братья, – отозвался Ослябин негромко. Пересветов только дернул плечом, как бы говоря: «А, да какая разница».
Русский продолжал:
– Вы что деете? Вы зачем человеку дорогу переходите среди белого дня?
– Артемий, успокойся, – предложил Карен. – Съешь еще этих мягких московских булок да выпей чаю.
При этом предложении Фардарриг закрыл журнал и поднял глаза на Карена.
– Знаете, – он медленно поводил головой туда-сюда, как бы пытаясь уловить запах чая, – а я бы не отказался от чашки чая, уже ведь почти пять. Булочка не принципиальна.
– Конечно, мистер Фардарриг, – кивнул Пересветов. – Женис, обеспечь.