Невольно она вспомнила о Максиме. Но нет, с Максимом все было совсем по-другому. Та любовь была сильной, но она не знала страха. Она была похожа на цветок, распустивший свой пышный бутон среди зеленой травы, на залитом солнцем пригорке, под безоблачным небом. А теперь… Теперь все совсем не так. И если уж сравнивать любовь с цветком, каким бы банальным это сравнение ни казалось, то этот цветок расцвел совсем не там, где полагается цвести цветам. На асфальте, посреди оживленного хайвея. Расцвел, прекрасно зная о том, что вокруг — машины, что они несутся на него с бешеной скоростью и одна из них все равно рано или поздно подомнет его под колеса. И все-таки расцвел, не думая, что срок его цветения может оказаться слишком коротким…
«Да, та любовь не знала страха. А теперь любовь и страх — сиамские близнецы, неотделимые друг от друга…»
— Ты не ответила…
— Я люблю тебя, Влад. Я в тебя влюбилась сразу, как только увидела. Может, для этого и подсунула тебе эти дурацкие фотографии, чтобы ты вернулся. Чтобы пришел еще раз. Такого со мной не случалось… Никогда.
— Никогда, — повторил он одними губами и снова зарылся лицом в ее волосах.
Опять зазвонил телефон. В пятый или шестой раз за прошедший так стремительно день…
— Может, все-таки снять трубку? Целый день тебе кто-то звонит…
Алина не двигалась с места. Ей как будто страшно было даже на крошечный миг разорвать их общее дыхание, ощутить вдруг свое физическое существование без него и понять, что это — возможно. Что она жила как-то раньше, дышала отдельно от него и чувствовала своей, а не его кожей. Она не хотела этого понимать, не хотела в этом убеждаться.
— Да, целый день, — повторил Влад. — Кто-то звонит тебе целый день. Боже, сколько сейчас времени, Алина?
Нарастающая тревога все же не смогла растопить бескрайнюю нежность в его взгляде. И все же…
«Вот. Вот оно, — тоскливо заныло сердце. — Пришло. Вот так это бывает. И с этим дальше жить, и ничего не поделаешь…»
Телефон умолк. Алина готова была его вдребезги разбить за то, что оказался случайным виновником, напомнившим, что время все-таки существует. Пусть не здесь, а где-то там, вне сферы их счастья. Идет своим неспешным шагом, равнодушно поглядывая на тех, кто пытается делать вид, что ни в чем от него не зависит. Зависит, оказывается. Еще как — зависит…
— Половина восьмого. — Прищурившись, Алина вглядывалась в круглый циферблат, желтеющий на подоконнике как нелепый осенний лист, случайно заброшенный к ней в квартиру шутницей-весной. — Кажется… Ты сам посмотри, у меня зрение не слишком. Там, на подоконнике, будильник стоит.