Солнечный зайчик проник в комнату сквозь неплотно задернутые занавески, пробежался по серо-голубому ковру, по светлой мебели, по белым стенам, по лицу женщины, спавшей на диване у стены. Кира открыла глаза и сразу бросила взгляд на маленький будильник, стоящий в изголовье. Без пятнадцати семь. Она лениво потянулась, полежала еще минуты две, потом резким движением сбросила одеяло, вскочила, подбежала к окну и раздвинула занавески. Яркое летнее солнце залило небольшую, обставленную в серо-голубых тонах комнату. Женщина у окна прекрасно вписывалась в интерьер: пепельные волосы, светлые, до странности светлые серо-голубые глаза и миниатюрная стройная фигурка в кокетливой прозрачной голубой рубашке, отделанной кружевами. Она напоминала хрупкую фарфоровую статуэтку; и лицо со сна у нее было нежное, бело-розовое, как у статуэтки из фарфора. С первого взгляда могло показаться, будто ей не больше двадцати пяти (мужчины ей больше и не давали), однако заинтересованные наблюдатели (или, вернее, наблюдательницы) замечали и лучики морщинок около глаз и у рта, и некоторую усталость взгляда, свойственную многим женщинам, не вчера перешедшим тридцатилетний рубеж.
Кире недавно исполнилось тридцать четыре, и в соседней комнате спала ее тринадцатилетняя дочь Аленка. С мужем Кира распрощалась больше десяти лет назад, после трех лет непрерывного скандала, который почему-то назывался браком по любви.
Немного поколебавшись, Кира все-таки побаловала себя настоящей ванной, с солью и с пеной. Погрузившись по плечи в теплую ароматную воду, закрыла глаза и представила себя в отпуске, не в Москве, а где-нибудь на юге, хотя бы в Болгарии на Золотых Песках, — нет, лучше на Средиземноморье, например в Таормине, в уютном отеле маленького городка. Сейчас она пойдет в ресторан, потом — на море… А вечером смуглый красавец поведет ее ужинать в какое-нибудь экзотическое место. Красавец будет влюблен и предупредителен, но она все равно скажет ему «нет»…
После ванной, завернувшись в пушистый махровый халат и пребывая в приятном расслабленном состоянии, Кира сварила себе кофе и еще целых десять минут наслаждалась тишиной, покоем и одиночеством в маленькой уютной кухне, пока в дверях не возникла заспанная Аленка.
— Мам, ты что, на работу сегодня не идешь? Тогда давай поедем в Лужники, ты мне давно обещала осенние сапоги подобрать.
— Иду, моя радость, иду, — рассмеялась Кира. — А в Лужники съезди без меня, я же тебе деньги оставила.
— Без тебя неинтере-есно, — протянула Аленка. — У тебя есть вкус, я слышала, как тетя Вика это тете Лене говорила.