Организм
Съемочная группа — это организм, созданный на одну картину. К концу съемок организм изнашивается, устает, быть может, портится.
На любых съемках для меня самый близкий человек — оператор. На «Чокнутых» оператором был Валерий Шувалов. Без него я бы эту картину не одолела.
Обаятельный, талантливый, образованный и… скандальный.
— Валерочка, — спрашиваю как-то. — А ты не можешь не кричать?
— Я же с режиссером М. пять картин отработал. А он, если с утра свой стакан крови не выпьет, — не человек. Так что ты не обижайся. Извини сразу за все до конца картины.
Он оборачивается и видит, как плохо упакована присланная кинопленка
— Ну ты посмотри! — кричит. — Эти…… рваные даже пленку …… не смогли, …., прислать нормально!
Правда, это его качество помогло нам выстоять в той безумно тяжелой работе. «Труд этот, Ваня, был страшно громаден, не по плечу одному…»
Пять утра. Лес.
— Световой режим уходит! — неистовствует Шувалов. — Где директор? Почему лошади не запряжены?!
— Валерий Павлович, — отвечают, — дышло не привезли.
— Пусть он лучше не появляется! — кричит Шувалов. — Не то это дышло будет у него в ж…!
Но все-таки эпизод снять успели. Возвращаемся в гостиницу умиротворенные, усталые.
— А где директор? — на этот раз спокойно интересуется Валерий Павлович.
— А он не смог вас встретить.
— Почему?
— У него дышло в ж…, — усмехаются в ответ.
К концу картины, если все складывается нормально, «дышла» забываются. Хотя и не всегда. Но кино тем замечательно, что потом, если не хочется больше работать вместе, можно никогда не встречаться….
Начинал нашу картину художник Ф. В Австрию съездил — натуру посмотрел… Отчего же не съездить — красиво, «суточно» и безответственно. А потом перед началом съемок — слинял… Работа предстояла тяжелая. Плохо, что перед началом, но слава Богу, что слинял, иначе Шувалов все равно бы его убил. И пришел Володя Королев. Не пришел — а попал! В прямом и переносном смысле. Первое строительство первой железной дороги, строительство моста, вокзала, отеля «Кулон», декорирование под эпоху каждого сантиметра кадра!.. Как говорил наш Пиранделло, «мало не покажется»… Но Володя осилил. Посмел. Смог. Жаль, что он потом ушел в бизнес. По-моему, чужие деньги — это не его дело.
Черт-те что под юбкой
На каждой картине возникают какие-то словечки или свои шутки, которые становятся присказкой. На картине «Чокнутые» такой присказкой стала одна фраза Оли Кабо.
Она снималась в платье с большим количеством нижних юбок, которые крепились на специальных проволочных каркасах. (Художник по костюмам Алина Будникова, вопреки всем попыткам урезать нас и урезонить, создавала костюмы, согласуясь с эпохой и своей художнической интуицией.) И в этом платье барышня Мария ходила по полям, по лугам. Весь строительный мусор, не считаясь с высоким предназначением героини, цеплялся за нижние юбки и сбивался в колючие стаи. Однажды посреди сцены, где Оля должна была весело, почти танцуя, вышагивать с солдатами, она вдруг остановилась. Ее веселое лицо перекосило. Музыка стихла. Все умолкли.