Отец Гермоген сразу пригласил меня жить с ним. Очевидно, я представлял для него интерес как тип антисоветски настроенного советско-русского интеллигента, и ему хотелось меня поближе рассмотреть.
У меня не было выбора и не было оснований отказываться от такого предложения, и я поселился вместе с отцом Гермогеном в одной из комнаток половины дома, которую он занимал.
Его отношение ко мне вначале было несколько покровительственно-небрежное, как бы «свысока», но потом выровнялось, он сделался прост и естественен. Это пришло уже позже.
По сути своей мой новый близкий знакомый был тоже авантюристом, под стать Сахарову и Ламздорфу. То, что он не только носил полную форму армейского офицера – капитана, но еще и носил оружие – пистолет «Вальтер», конечно, было авантюризмом чистейшей воды. Ношение оружия духовным лицом вовсе не разрешено церковными канонами.
Лишь потом догадался я, что приглашение меня отцом Гермогеном жить вместе с ним вовсе не было продиктовано одним лишь его собственным любопытством к новому лицу или движением его доброго сердца, но также и указанием Сахарова своему доверенному человеку повнимательней изучить меня, рассмотреть, что я за личность и в какой степени можно доверять мне… Сахаров одинаково опасался как советских, так и немецких агентов.
Совместное проживание с отцом Гермогеном под одной крышей обогатило меня множеством совершенно новых информаций и как бы раскрыло для меня новые горизонты.
Из отдельных слов, замечаний, сделанных якобы вскользь, а иногда и из целых связных рассказов отца Гермогена я узнал, что, прежде всего, мы – бригада Гиля – вовсе не были пионерами и зачинателями антисоветского военного движения и все амбиции в этом смысле гилевского окружения совершенно необоснованны. Оказалось, что еще за два месяца до нашего выступления из сувалковского лагеря на центральном участке фронта командованием группы армии «Центр» было закончено создание крупного, в несколько тысяч человек, русского воинского соединения под названием «Русская национальная народная армия», которая должна была послужить ядром для формирования в дальнейшем объединенных антисоветских сил для участия в боях против Красной Армии. Эта акция задумана была в недрах немецкого командования центральным участком фронта еще осенью 1941 года и проводилась по прямому указанию тогдашнего командующего группой армий «Центр» фельдмаршала фон Бока и с «благословения» тогдашнего же верховного главнокомандующего Браухича. По естественной инерции всяких действий они продолжались и после их смещения в декабре 1941 года, и только спустя почти год новый командующий группой армий «Центр» фон Клюге запретил дальнейшее формирование частей и приказал распылить все соединения на отдельные батальоны, распределив их по немецким полкам.