Пять минут спустя Сент-Сир стоял у студийных дверей Тины Альдербен, после минутного молчания он еще раз позвонил и назвался. Он был уверен, что она в студии — иначе бы компьютер давно сообщил ему, что здесь никого нет — такие компьютеры следили за тем, кто вошел, а кто вышел. Мгновение спустя дверь скользнула вверх, открытая с помощью голосовой команды. Миновав гостиную, он вошел в огромную комнату, где Тина работала на новом холсте. Верхний свет был включен, потому что окна почти ничего не освещали. Снаружи уже стемнело.
— Я помешал вам?
Не поднимая глаз, она ответила:
— Да. Но входите, садитесь.
Сент-Сир сделал, как она сказала, выбрав кресло напротив мольберта так, что мог видеть прекрасное смуглое лицо художницы.
— Разве вы не должны быть на улице — искать улики? — спросила она.
— Этим я и занимаюсь.
— Не похоже. Если только я не подозреваемая.
— Все подозреваемые.
Впервые с тех пор, как он вошел, Тина посмотрела на него, затем быстро вернулась к холсту и провела по нему кистью с синей краской.
— И почему я подозреваемая?
— Давай сейчас не будем об этом, — предложил Сент-Сир. — Расскажи мне о Дэйне.
— Что мне о нем рассказать?
— Кажется, он очень суеверный.
Она кивнула, смыла синий цвет и взяла желтый.
— Разве это не кажется вам странным? — спросил Сент-Сир.
— А должно?
— Каждый член семьи получил заочное образование, и ваш айкью выше среднего.
— И что?
— Образованный человек не может быть суеверным. Он не верит в духов, богов, проклятия, заклинания или в оборотней.
— Во всем виноват гипно-манипулятор, — ответила Тина, склонившись над картиной. На ней был надет халат, облегающий бедра. Сент-Сир задумался, было ли под ним что-нибудь еще.
— В чем виноват?
— Я говорила вам, — сказала она, смывая зеленую краску и снова беря синюю, — что гипно-манипулятор делает с вами странные вещи. Он усиливает ваше воображение в определенных областях. Дэйн хорошо чувствует язык, он очень хорошо пишет прозу, поэтому фантазия у него гораздо богаче, чем у нас. Вы читали его книги?
— Нет.
— Некоторые из них мистические.
— Я думал, что исторические.
— И исторические тоже. Но даже в них присутствует что-то мистическое. Это вовсе не странно, что он зациклился на этой местной легенде, особенно с тех пор, как начал работать над новым романом об истории расы Дарманцев.
— Он никогда мне об этом не говорил.
Она щедро добавила голубого, а потом вернулась к маленьким мазкам.
— Он всегда очень скрытный, когда речь идет о его работе.
— Он когда-нибудь упоминал о человеке по имени Саларди?
— Об археологе? О-о, он потратил много часов на интервью с ним — для одного из второстепенных героев романа.