— Скажите, мадам, способность говорить без передышки даруется при рождении или приходит с годами? — спросил Девлин Монро.
Роксана не смогла удержаться от смеха.
— Я с детства ненавижу паузы, они мне страшно мешают. Если уж тебя обуяло красноречие, лучше выдать его залпом. Так полагает мой батюшка, и я с ним полностью согласна. — Она все-таки выдержала едва заметную паузу и поинтересовалась: — Как вам кажется, сэр, чья кожа белее. Моя или ваша? Я нахожу чрезвычайно эффективной земляничную кашицу с добавлением лимонного сока. Чем пользуетесь вы?
— Просто беру в союзницы английскую погоду. Она, как известно, дама меланхоличная и неулыбчивая. Однако если вдруг проглядывает солнце, мне помогают тенистые деревья.
— Каштаны?
— Лучше дубы, хотя истинная королева тени — плакучая ива. К несчастью, она имеет обыкновение склоняться над каким-нибудь деревенским прудом, что создает определенные сложности.
— Но вы их преодолеваете и блаженствуете под сенью ветвей, пожевывая камышовую тростинку?
— Подлинное блаженство я испытываю в полночь. А теперь полагаю необходимым пригласить на танец юную леди.
Он повернулся к Софи, с изящным поклоном протянул ей руку и вопросительно взглянул на оторопевшую Коринну.
— Помилуйте, милорд, вовсе не вы, а Джулиан… — возмутилась Коринна, но тотчас поняла, что возражать бессмысленно, прикусила язык и даже любезно кивнула — в пику свирепо нахмурившейся Лорелее.
Роксана смотрела вслед Софи и Девлину Монро. У него прекрасный рост, и возраст вполне подходящий. Не сменить ли дядюшку на племянника? Может быть, выдать Софи замуж за Девлина? Нет, и еще раз нет. На его мертвенно-бледном лице большими буквами написано, что он любитель чувственных наслаждений и вдобавок позер. Плакучие ивы! Смешно! Кстати, действительно смешно. Он весьма забавно оттачивал свое остроумие на Роксане. Пусть Софи пообщается с ним и научится управляться с лощеными светскими джентльменами. Он точно не опасен.
— Здесь очень жарко. Полагаю, мне надо попробовать крюшон, он выглядит чрезвычайно соблазнительно.
Она уже почти взяла хрустальный бокал, доверху наполненный коварным напитком, но Джулиан помешал ей:
— Мисс Рэдклиф, вы позволите пригласить вас на танец?
— Хм. Крюшон или вальс? — Она весело кивнула, и они рука об руку (ее белоснежную руку выгодно оттенял его безупречно черный фрак) отправились танцевать.
— Вам не следует пить крюшон, мадам, — сказал он ей на ухо. — Говорят, дамы теряют нравственные ориентиры после первого же бокала.
— Неужели? А джентльмены? Сколько им требуется бокалов, чтобы растерять нравственные ориентиры?