— Я думаю, на этот раз вы зашли слишком далеко, мистер Хендрик! — вскричала Филлис, которая до сих пор не могла взять в толк, что скрывалось за фасадом тематического развлекательного парка. — Я жена викария Гриббадж Холта и почтенный член приходского совета, и я настаиваю…
Дверь захлопнулась у нее перед носом. Филлис с Эваном услышали, как в замке повернулся ключ.
— Презренный человечишка! — мрачно прошипела Филлис.
— Сколько раз повторять? — вздохнул Эван. — Он не человек!
— Совершенно верно, дружок. Постой-ка минутку.
Эван почувствовал, как его скованная рука вертится во все стороны, словно у тряпичной куклы — это Филлис рылась в своей сумочке. Вот она радостно вздохнула, и тут же в чулане стало светло. Филлис посветила фонариком по углам чулана, до потолка заставленного коробками с костюмами и масками для Хэллоуина. Вот луч скользнул по окну. Слишком высоко и забрано решеткой. Затем остановился на двери. Толстенный черный дуб.
Филлис сунула фонарик Эвану и продолжила рыться в сумке. На этот раз она вытащила оттуда какой-то прутик…
— Волшебная палочка, дружочек, — твердо поправила Филлис.
Но с тем же успехом это мог быть обычный прутик, поскольку палочка лишь бессильно заискрила, когда Филлис направила ее сначала на наручники, а потом на дверной замок.
— Это все из-за железа, дорогой, — пояснила Филлис. — На железо магия не действует.
— И призраки не могут его преодолеть, — вздохнул Эван, словно Филлис требовались дополнительные свидетельства невероятной силы металла.
Словно сиамские близнецы, она уселись рядышком на какой-то ящик. Какое-то время Филлис ковыряла наручники пилочкой для ногтей, но потом пилка сломалась. Эван закрыл глаза. Он так долго не спал, что теперь усталость брала свое. Подбородок медленно опустился на грудь, и мальчик погрузился в сон.
Спустя какое-то время Филлис резко толкнула его.
— Слушай!
Из-за коробок доносился какой-то шорох.
— Что бы это могло быть? — спросила Филлис, невольно придвигаясь к мальчику.
— Может, мыши? — предположил он.
Филлис в ужасе вцепилась в него.
— Прошу тебя, дорогой, что угодно, только не мыши!
Тут верхние коробки начали так сильно раскачиваться, что некоторые слетели вниз.
— Это не мыши, — сухо ответил Эван. — Или очень большие мыши.
Затем, в луче фонарика вдруг что-то завозилось и заворочалось. Филлис, оцепенев от страха, с шумом втянула в себя воздух, зато Эван радостно рассмеялся.
— Сэр Эдвард! — закричал он.
Вернее, нижняя его половина.
Закованная в сталь нижняя половина сэра Эдварда слепо брела через ряды коробок, пока, наконец, покачнувшись, не опустилась на пол. Казалось, из пышного воротника вместе с духом вышел весь крахмал, отчего он поник, словно увядшая маргаритка, и, будь у него рот, он, несомненно, горестно возопил бы от отчаяния.