— Я хочу молока, — стала тянуть Зина ручонки к фляге.
Бектемир разрешил девочке отпить несколько глотков.
Все становилось тяжелым. Невыносимо тяжелым.
Существует поговорка: "Нужный камень не обладает тяжестью". А сейчас даже собственное тело трудно было поднять.
Несколько раз Бектемиру приходила мысль бросить винтовку. Но принять такое решение он не мог.
— С ума сошел… — обращался к себе солдат. — Без винтовки не только немец — беззубый волк загрызет!
На следующий день, когда солнце уже опускалось, Бектемир прилег у подножия невысокого лесного холма на влажных пожелтевших листьях. Девочка, выпив последний глоток молока, сидела невеселая, втянув голову в плечики, словно мокрый воробушек.
На небе сгущались облака. Шелестя в листьях деревьев, начал накрапывать мелкий дождь.
Бектемир бросил взгляд на девочку. Ее круглое личико увяло, сморщилось, болезненно пожелтело.
"Если не найду гнездышка для этого воробушка, то грех на душу приму…" — подумал он.
В это время сквозь шум дождя и ветра он уловил чьи-то голоса. Бектемир приподнялся, встал на колени и, тяжело дыша, осмотрелся. Палец он держал на курке. Девочка, заметившая настороженность Бектемира, бросилась к нему на шею.
Боец поднялся, отвел Зину за толстые стволы упавших деревьев и предупредил:
— Тихо. Не плачь!
Потом стал искать глазами место, удобное для стрельбы.
Но вот среди качавшихся от ветра молодых деревьев показались русские бойцы. Их было четверо. Один прихрамывал. Русские слова зазвучали для Бектемира голосом святого Хызра. Нежданная, необычайная радость!
— Братцы! — во всю силу крикнул Бектемир.
Подхватив девочку, он побежал навстречу. Солдаты встретили Бектемира громкими возгласами:
— Ты-то откуда взялся?!
— Вот, леший, бродит!
Бектемир, размахивая свободной рукой, рассказывал с, своих приключениях.
Один из бойцов — с перебинтованной рукой, высокий, нескладный, потеряв терпение, прервал:
— Кому ты говоришь? Кому не известна дорога отступления?! У нас спроси! А ну-ка, если есть табак, высыпай.
— Да, если б хоть по разочку затянуться, сразу легче стало бы, — сказал другой, усталый, с сонными глазами.
— Э… напрасно напомнили мне. Где возьмешь табак, когда его давно нет, — покачал головой Бектемир.
Боец, худой как щепка, по всему облику которого было видно, что он многое вынес, заинтересовался девочкой.
Дрожащими пальцами он погладил ее пожелтевшее личико и попытался заговорить с ней:
— Как тебя звать, скажи, девочка. Не капризничай.
— Зиночка, скажи. Это хорошие дяди… — попросил Бектемир.
Он опустил девочку на землю и коротко рассказал, как нашел Зину.