Она замолчала, и отец кивнул, приглашая ее продолжать.
— Я выскочила за дверь и спросила тебя, что происходит, но ты сказал, чтобы я ложилась спать, и спустился вниз.
— Кажется, я это помню, — снова кивнул отец.
— Папа, после этого я уже никогда не видела Митча.
Он опустил глаза, и Эбби показалось, что он забыл о ней, снова погрузившись в Интернет. Но тут он поднял голову и уставился на чудесный майский день за окном.
— Папа, ты его видел? В ту ночь, в доме? Или, может, позже?
— Нет, Эбби, я в последний раз видел Митча вечером, за обедом.
— Ах да, я запомнила кое-что еще, — спохватилась Эбби. — Когда я вернулась к себе, я увидела приближающийся к дому свет фар и услышала шум машины… или грузовика. Это была она? То есть, я хочу спросить, это был Натан, который привез ее сюда, в твою клинику?
— Полагаю, что да.
— Папа, что произошло потом? Он сам занес ее в дом? Это Натан звонил тебе ночью? Ты знал, что он приедет? Ты знал, что они нашли на своем пастбище мертвую девушку?
— На все эти вопросы, Эбби, есть один ответ: да. — Отец откашлялся. — Если ты хочешь знать, что произошло потом, я могу рассказать то, что помню. Я попросил его занести ее в одну из смотровых комнат, но мы оба знали, что она мертва. Разумеется, Натан это определил, как только ее нашел. Поэтому все, что мне оставалось, — это оставить ее там до утра. А потом ее забрали Мак-Лафлины.
Отец замолчал.
— И это все? — настаивала Эбби. — Больше ничего?
— Это все, Эбби. Почему ты думаешь, что должно было быть что-то еще?
Эбби снова почувствовала, что к глазам подступают слезы, но с усилием сглотнула комок в горле и приказала себе успокоиться.
— Я не знаю. Просто я задавалась вопросом… что, если Митч это все увидел… возможно, это его потрясло… и я не знаю…
Отец растерянно смотрел на нее.
— Наверное, я до сих пор пытаюсь понять, почему он уехал, — призналась Эбби. — Хотя, когда я произношу все это вслух, это звучит как полный бред. То есть, я хочу сказать, это, конечно, ужасно — увидеть убитого человека, но само по себе это не причина для того, чтобы уехать из дома с тем, чтобы уже никогда не вернуться.
— Пожалуй, да.
В голосе отца снова зазвучала настороженность.
— Папа, ты ведь знаешь, что я тут ни при чем? Что бы ни говорила обо мне Надин, это неправда.
— Эбби… — Отцу явно было не по себе. — Ну конечно же, я это знаю.
Она отвернулась и, пытаясь скрыть от него свои переживания, начала заваривать свежий кофе. Она пыталась убедить себя, что это просто смешно — так волноваться, вспоминая события семнадцатилетней давности. Вымыв кофеварку и вставив в нее новый фильтр, она засыпала свежий кофе, нажала кнопку «пуск» и снова обратилась к отцу: