Он снова подавил приступ тошноты.
— Я попросила ее помочь мне, — благоговейным шепотом сообщила ему девушка.
— Правда? — Он уже подошел к ее фургону. — Ну вот мы и вернулись.
Митч осторожно опустил девушку на землю, поспешно распахнул дверцу и помог ей взобраться на сиденье.
— У вас рак? — напрямик спросил он, глядя в огромные глаза на исхудавшем лице.
Она кивнула и протянула ему тонкие пальцы.
— Меня зовут Кэти.
— Митч, — произнес он, осторожно взяв ее за руку. — Вам далеко ехать? Вы уверены, что справитесь?
— Нет, недалеко. Я остановилась в городе. Кроме того, за рулем я чувствую себя намного увереннее.
Отступив в сторону, Митч смотрел вслед ее фургону. Когда она в последний раз взглянула на него из кабины, ее лицо светилось радостью. По крайней мере, посещение могилы сделало ее хоть немного счастливее.
Она уехала, а Митч вернулся на могилу девушки, которую Кэти назвала Девой. Он долго стоял, глядя на памятник, пока не заметил, что на кладбище начали появляться люди с букетами цветов. Среди них могли оказаться и его знакомые.
Он бросил на могилу прощальный взгляд.
— Значит, им не удалось тебя опознать, — с горьким сарказмом прошептал он. — Но есть по крайней мере один человек, который знает, кто ты, не правда ли… Сара?
Выезжая с кладбища, он взглянул в боковое окно, прямо в лицо женщины, показавшейся ему знакомой. Вполне возможно, это была одна из его одноклассниц. Митч сделал каменное лицо, но ему показалось, что в ее глазах промелькнуло удивление. Она его явно узнала.
— Ну и хрен с ней! — злобно пробормотал он, поворачивая налево, на дорогу, ведущую в город, а не на шоссе. — Если прежде у меня не было оснований здесь задерживаться, то сейчас они появились.
С учащенно бьющимся сердцем он въехал в город.
Он медленно ехал по некогда знакомым улочкам, в целях предосторожности снова надев солнцезащитные очки и кепку. На всякий случай он оперся левым локтем на дверцу, а ладонью прикрыл лицо от прохожих. Он с удивлением отметил, что центр города выглядит лучше, чем он его запомнил, хотя в витринах многих магазинов виднелась надпись «Продается».
Его отец, а также отцы Эбби и Рекса считали этот город своей территорией, своим феодальным владением, принадлежащим им по праву наследования и доставшимся им от отцов и дедов. Митч кружил по улицам и чувствовал, как у него в голове созревает план мести, а возможно, и восстановления справедливости.
Он вспомнил свою клятву: «Я никогда не забуду. Я никогда не прощу».
Он вспомнил прекрасную девушку, лицо которой превратили в кровавое месиво, тем самым лишив ее личности, уничтожив память о ней, как будто ее никогда не было на свете. Он понял, что бездействовал слишком долго. Пора было и ему что-то предпринять.