— Я не понимаю, — произнес он наконец.
— Мы, честно говоря, тоже, — ответил Сайрион. — Ты никогда прежде не творил такого во время припадков.
Ксарл принялся за обьяснения.
— Угадай, кто тебя нашел!
Пророк тряхнул головой, не зная что и предположить.
— Скажи мне.
Узас склонил голову.
— Это был я.
По мнению Талоса, это само по себе было отдельной историей. Он посмотрел на Сайриона
— А потом?
— Прошло несколько дней, и команда и прочие Когти заволновались. С боевым духом у нас, больных на голову и преданных ублюдков, всегда было не очень, а стало еще хуже. Поговаривали, что ты то ли умер, то ли заболел. Поэтому мы принесли тебя сюда, чтобы показать команде, что ты в каком-то смысле все еще с нами.
Талос фыркнул.
— Это сработало?
— Сам убедись, — Сайрион жестом указал на смотревших на Талоса восхищенных людей со всей командной палубы. Все взгляды были прикованы к нему.
Талос проглотил что-то едкое.
— Ты сделал из меня икону. Это ступень на пути к варварству.
Воины Первого Когтя хохотнули. Только Талосу было невесело.
— Пятьдесят пять дней безмолвия, — произнес Сайрион, — и все, о чем ты можешь нам поведать, это недовольство?
— Безмолвия? — пророк развернулся и по очереди взглянул на каждого из них. — И я ни разу не кричал? Не произносил свои пророчества вслух?
— Не в этот раз, — покачал головой Меркуциан. — ты молчал с самого начала, как потерял контроль.
— Не помню, чтобы я терял сознание. — Талос ходил мимо них, опираясь на перила, окружавшие центральный помост. Он смотрел на висящую в пустоте серую планету, окруженную плотным полем астероидов. — Где мы?
Первый коготь собрался рядом с ним, образуя ряд рычащих суставов брони и бесстрастных череполиких масок.
— Не припоминаешь, что ты нам приказывал? — спросил Ксарл.
Талос старался не показывать своего раздражения.
— Просто скажите мне, где мы. Выглядит знакомым настолько, что я изо всех сил пытаюсь поверить, что в самом деле нахожусь здесь.
— Полностью разделяем твои чувства. Мы на Восточной Окраине, — сказал Ксарл. — Вне досягаемости лучей Астрономикона, на орбите мира, к которому ты неоднократно требовал, чтобы мы отправились
Талос смотрел на планету, вращавшуюся с неописуемой медлительностью. Он знал, что это за мир, хотя не мог вспомнить ничего из того, о чем ему рассказывали братья. Потребовалось гораздо больше усилий, чем он полагал, чтобы удержаться и не сказать: «Этого не может быть!». Самым невероятным были серые пятна городов, подобно струпьям, покрывавшим пыльные континенты.
— Она изменилась, — произнес он. — Не понимаю, как это может быть правдой. Империум никогда не стал бы обустраиваться здесь, а теперь я вижу города. Я вижу очаги цивилизации, ранами покрывающие поверхность никчемного мира.