Теперь моя жизнь зависела только от того, сумею ли я убежать. И я понесся по улице, лавируя между разбитыми машинами, заскочил на такси, оказавшееся на пути, и на ногах съехал с капота. По глухому удару понял, что мой преследователь на что–то налетел.
Я свернул за угол и влетел в темноту какого–то магазинчика. Быстро оглядевшись, рванул к светлевшему за перевернутыми стеллажами выходу. Поскользнулся, потерял равновесие и ударился затылком о полку. До прямоугольника двери, из–за которой пробивался тусклый дневной свет, оставалось совсем немного.
В проходе появился силуэт. Я отполз за стеллаж. От страха стучали зубы и колотились сердце. Я пытался дышать как можно тише, но у меня не получалось.
Охотник — коренастый, крепкий — вошел в магазин. Он шел по следу, он был на охоте.
Я нащупал боковой карман рюкзака. Каждый шаг охотника, внимательно оглядывающего магазин, гулко разносился по пустому помещению. Я нашарил и вытащил пистолет: дрожь никак не унималась, рука с «Глоком» ходила ходуном. Спина занемела, каждый вдох отдавался болью.
Я вспомнил, как впервые выстрелил. Палец тогда сам лег на предохранитель: страх и уверенность пришли одновременно. Что–то в глубине души настойчиво требовало выкинуть пистолет, никогда больше не прикасаться к оружию. Чем ближе подходил ко мне тот охотник, тем больше я нервничал: почему–то казалось, что он заметил наставленный на него пистолет.
Я вспомнил, как целился в еле живого, измученного паренька, который оказался такой же жертвой, как и я.
Я бесшумно засунул «Глок» в карман куртки. Не хочу, не буду больше стрелять в людей — ни сегодня, ни завтра, никогда. Прошли еще три секунды, растянувшиеся в вечность: охотник бродил где–то среди стеллажей. Больше нельзя было ждать. Я прикинул, сколько шагов до выхода, вскочил и побежал.
Охотник появился из–за стеллажа прямо передо мной, схватил меня за рюкзак и дернул вправо, заваливая на пол.
С диким криком «Нет!» я выхватил из кармана «Глок» и со всей силы ударил наклоняющегося ко мне охотника тяжелым заряженным пистолетом в висок.
Он всем весом упал прямо на меня и замер: только чувствовалось, как немного поднимается и опускается грудная клетка. По крайней мере, живой — я его не убил. Кое–как я выбрался из–под обмякшего тела и вышел из магазина.
Я брел по улице, держась одной рукой за стены зданий, то и дело останавливаясь передохнуть.
Дыра на перекрестке оказалась разинутой пастью страшного монстра, готового сожрать меня в любой момент.
13
Все те же пожарные машины, все та же огромная воронка на месте катка — с тех пор, как я ушел отсюда, ничего не изменилось.