— Возьми двоих и гони быстро на блокпост. Пусть свяжутся с пунктом управления. Сам доложишь обстановку. Ждем машины. И обязательно с прикрытием. Могут быть еще засады.
— Есть, товарищ капитан.
Пархоменко поправил «разгрузку» и тут же улетучился, словно сказочный джинн. И уже через пару минут я увидел его, быстро удаляющегося по дороге в сопровождении двух солдат.
Мы собрались своей группой, ожидая решения своей судьбы. Подошел хмурый капитан, перед этим выставлявший посты. После расстрела вампира он вроде даже ростом ниже стал. Сел на придорожный камень.
— Выкладывайте, спасители, кто такие? Как вас сюда занесло в такой подходящий момент.
— Из плена… — отвечать за всех, как и положено, взялся сержант Львов. Лычки на его плечах опять чесались. Да и сам спрашивающий обращался именно к нему, как и положено в армии.
Капитан минуту молчал, раздумывая.
— Из плена, говоришь… Бежали, что ли?
Виктор замялся. Теперь и «лычки» не помогали. Он, кажется, и не представлял, как объяснить ситуацию, потому что ситуация казалась ему чудом, а вовсе не работой профессионала.
— Не совсем так…
— Что, никак отпустили?
— Понимаете… — Сержанту не хватало слов, чтобы объяснить нетипичные обстоятельства.
Я пока не вмешивался.
— Не понимаю, — капитан с разговорного тона перешел на тон жесткого допроса.
Таким образом, он, видимо, приходил в себя после нестандартной ситуации. Бой — это стандарт, это привычно и нормально. После боя не чувствуешь себя хреновее. Другое дело, расстрел. Даже если расстрелял палача. Это уже не стандарт, это — удар по нервам.
— Вот он нас освободил, — Виктор кивнул в мою сторону. — Выиграл…
Капитан посмотрел на меня, но последнее слово заставило его резко обернуться в сторону сержанта, потом — снова посмотреть на меня.
— Выиграл?
— В карты.
Я тихонько и грустно посмеивался. Мне и в меня никогда не верят. Я говорю, что выиграл, а мне говорят, что украл. С самого детства. Помню, мальчишкой еще выиграл во дворе целый карман мелочи у пацанов. Мы жили тогда вдвоем с матерью, жили — не знаю на что, потому что ее зарплаты учителя младших классов никогда на нормальную еду не хватало, не то что на какие-то покупки или одежду. И я честно принес свой законный выигрыш домой, не истратив на себя ни копейки. Хотел пополнить семейный бюджет. Естественно, мать не поверила мне, она решила, что я где-то украл эту мелочь, и долго плакала, уговаривала меня сознаться и хотела вместе со мной отнести эти деньги назад.
С той поры и началось — мне не верит никто, когда я говорю правду, и верят, когда я вру. С точностью до наоборот. И этот капитан — тоже.