– А она на чем хошь играет – на пианино, на скрипке, на баяне, на дудке, много чего, она еще и поет! – Подруга делает в мою сторону широкий жест, я поднимаю свое опухшее гриппозно-гайморитное лицо, она, вздрогнув, машет, мол, пиши, пиши дальше, не пугай людей.
Он:
– Это что, типа фокусы?
– Какие фокусы? Видите – серьезный человек, просто болеет.
– А это типа ремень через плечо? Или как?
– Что как? Какой ремень, зачем?
– Ну как инструмент к ней крепится, когда она танцует?
Я бросаю ручку, и мы обе, не мигая, смотрим на него.
Подруга медленно:
– Вы что, имеете в виду, что она танцует и играет одновременно?
– Да.
– И как вы себе это представляете?
Неуверенно:
– Ну… танцует бэлэй, через плечо синтезатор, и она себе музыку играет.
– Ага, в пачке! – вставляюсь я радостно.
– Вы когда-нибудь видели бэлэй?
– Да, – обиделся он.
– Ну и где вы видели, чтобы танцоры играли?!
– Ну я поэтому и удивился, как это – пианист в балете?
– Она (жест в мою сторону) – играет. – Подруга правой рукой лупит три аккорда по воображаемой клавиатуре, в левой у нее большая стопка бумаг. – А танцоры – (показывает на доктора) – танцуют. – Правая рука имитирует крыло «Умирающего лебедя», но лебедь, правда, получается не умирающий, а вполне себе буйный. Доктор, застыв, смотрит на нее. Она повторяет:
– Она – играет («бьет» по роялю), а они – танцуют (опять вздымающийся правым крылом лебедь, встает на цыпочки и движется влево). Это все – отдельно! Музыка – отдельно, танец – отдельно. Но вместе.
Регистратор уже давно встала и смотрит на них в окошко.
Но даже после таких па на лице доктора не дрогнул ни один мускул, его эмоциональный резерв на сегодня был исчерпан.
Подруга:
– Ну что, опять непонятно?
– Понятно. Только я думал, что в балете танцуют под оркестр.
– Правильно! А когда оркестр не может – она играет!
– На всех этих инструментах?
– Нет. На рояле.
– Понял.
– На каждую репетицию оркестров не напасешься, поэтому играют на пианино.
– А-а, – протянул он, а когда я ушла – рванул рассказывать ей о первоначальном варианте со стриптизом.
У этой истории есть небольшой эпилог.
Продержав меня в аптеке, наконец, объявили, что лекарство не дадут – какие-то проблемы со страховкой. Стали звонить доктору. Время идет. Я помираю. Звонит подруга:
– Сидишь?
– Сижу.
– Чего там у тебя?
– Не знаю, не дают.
– Жди, доктор разговаривает, я перезвоню.
Звонит опять:
– Не дают. Возвращайся сюда.
– Зачем?
– Иди, доктор передал тебе лекарство.
Приплетаюсь. Выходит с пакетиком:
– На, пока они там разберутся – помереть можно.
– Спасибо. Сколько я должна и кому?
– Никому нисколько. У нас запас есть.