— Я хочу, чтобы ты знала — я еще никогда не целовал жертву преступления, которое мне довелось расследовать, — сказал он то ли в шутку, то ли всерьез.
— Я не жертва, — шепотом ответила Талли. — И больше никогда ею не стану.
Она действительно превращалась в себя прежнюю. Нет, не в прежнюю… Пережитые страдания сделали ее мудрее и сильнее, и в будущее Талли смотрела с уверенностью и надеждой. Она сказала Джиму, что разорвала и выбросила пришедший на днях по почте бланк с присвоенным ей «номером жертвы», и он кивнул.
— Я имел в виду другое, — уточнил Джим. — Раньше я никогда не влюблялся в женщин, с которыми сталкивался во время расследования.
Он уже говорил ей об этом, когда они ходили на каток, но ему было важно, чтобы Талли ему верила.
— Я никогда не подбивал клинья к женщинам-потерпевшим, зная, что они от меня зависят и не смогут мне отказать, — добавил он, и Талли покачала головой. Она и так была уверена, что Джим не способен злоупотребить чужим доверием. В противном случае она просто не смогла бы считать его своим другом… а она считала его другом до тех пор, пока он ее не поцеловал.
— Я знаю, — сказала Талли. — Но… — Она замолчала, но потом решила — раз уж у них пошел такой разговор, значит, нужно быть честной до конца. Не то чтобы ей было трудно говорить с ним откровенно. Напротив, Талли предпочитала полную открытость и определенность. Особенно теперь. — Дело в том, — сказала она после непродолжительного молчания, — что я не уверена, смогу ли я когда-нибудь кому-то доверять.
Джим неожиданно расхохотался, и Талли удивленно вскинула на него глаза:
— Что тут смешного?
— Ничего, просто… Просто если нельзя доверять агенту ФБР, кому тогда можно?!
Талли неуверенно улыбнулась:
— Пожалуй, ты прав.
— Не сочти за самонадеянность, но мне кажется, что в моем лице ты имеешь самого верного, самого надежного, самого… — Он не договорил — Талли поцеловала его в ответ.
И он, и она уже успели забыть, на что это может быть похоже. Простого прикосновения губ оказалось достаточно, чтобы Талли вмиг забыла обо всем, что терзало и мучило ее столько времени. А Джим, который после смерти Дженни долгое время считал, что чувства его тоже умерли, вдруг с удивлением обнаружил, что ошибался. Нечто похожее испытывала и Талли. Она не могла сказать, что́ их ждет, но сейчас, глядя в глаза Джима, она твердо знала, что может ему доверять и что с ним ей не грозят никакие опасности и невзгоды.