Колдун прошел по той стороне, где в переулки не пускают грузовики. Да там вообще пусто после семи и по выходным: офисы, офисы, офисы. В Центре жилых домов раз-два и обчелся. С этой территории собирается пятая часть российских налогов, двадцать процентов дохода страны. Дело не в том, что оскудел Самотлор или истощился Мирный. Просто деньги хозяевам они отдают здесь. Вот оттого и потрескивает в волосах Высокое Напряжение. Блестит в черном лаке машин, пахнет французской парфюмерией, делает лица людей усталыми и надменными.
Краем глаза Колдун увидел дом Ле Корбюзье. В тридцатых годах для Статкома построил его великий не то швейцарец, не то француз. Шестьдесят лет — а выглядит как прошлогодний. Куда моложе своих соседей.
Москва чуть вся не стала такой. При всем патриотизме, стоит заметить, что вряд ли бы она от этого проиграла. Ле Корбюзье, изобретатель «машин для жилья», в тридцатых годах уже строил на Москву планы. Он хотел снести весь центр и построить механизм для общения — город. Красивый, удобный, практичный, доступный всем. Но перед войной Сталин тратить на это деньги не пожелал. Диктатор хотел сначала завоевать планету.
От Ле Корбюзье на Земле осталось не так много объектов: столица Индии, монастырь доминиканцев в Южной Америке, часовни, несколько крупных жилых комплексов в Европе. Но это все было много позже. А одним из первых Ле Корбюзье признал Сталин. Говорят, что, кроме Статкома, Ле Корбюзье на Руси построил немало удобного загородного жилья в заповедных лесах. Но так ли это, иначе — точно неизвестно.
А для народа Ле Корбюзье придумал высоту потолков два двадцать. Но москвичи об этом не знают, и оттого его не клянут. Что, в общем-то, справедливо: он очень любил людей, и оттого его дома, несмотря на причуды планировки, людям очень удобны.
Его архитектура упорядочивает мысли, несет в мир гармонию, покой и совершенство. Поразительно точно силуэт, форму, профиль добрый мудрец настроил под человеческий взгляд. Оттого эти здания нельзя ни фотографировать, ни рисовать — ничего не видно, стеклянная оптика разрушает чудо. Они удивительно нефотогеничны.
Некоторые люди пускаются в кругосветку, чтобы осмотреть дома Ле Корбюзье. Говорят, того стоит. Но такое путешествие весьма дорого и тяжело. Здорово все-таки, что кое-что от Ле Корбюзье есть в Москве.
Рядом со Статкомом в московской географии авиационный клин. Он расходится от Главпочтамта к Садовому кольцу. Ампирный треугольник воздушных министерств, контор и ведомств. Заповедник тайных комитетов, что обитают в секретных офисах. Серым фасадом смотрит серьезный квартал на Новокировский проспект.