Вскоре принесли наш заказ, и мне стало не до всяких иномирян и местных златокузнецов. Я определенно истратил много энергии и старался как можно быстрее компенсировать потери, чтобы… ну сами понимаете. Останавливаться на достигнутом я не собирался и очень надеялся на продолжение «банкета». Судя по сияющим глазам моей возлюбленной и ее загадочной улыбке, она также была не прочь как можно быстрее вернуться к прерванным экзерцициям. Боже мой! Я не мог до конца поверить, что такая женщина, ко всему прочему, чародейка обратила внимание на простого смертного, каких, выражаясь фразой из одного виденного мной еще в далеком детстве то ли болгарского, то ли польского, а может быть, чехословацкого фильма, «много на каждом километре здесь и по всему миру».
Лишь Квагш сидел с непроницаемой миной на своей пупырчатой зеленоватой физиономии и меланхолично кидал в пасть знакомые мне гранулы. Латинг пожалел мою нервную систему и не стал заказывать сублимированных сверчков, тараканов или мух, он потребовал принести стандартный гранулированный корм для инсектофагов. Спасибо ему за это преогромное!
Утолив первый самый жуткий голод, мы с Айран выпили вина, Квагш за компанию осушил бокал чистой воды. От кофе или чая стажер отказался без комментариев. Перемежая телесную пищу духовной, я поведал парочку свежих анекдотов, почерпнутых мной из Интернета или в процессе общения с коллегами по службе. У Айран оказалось превосходное чувство юмора, поскольку смеялась она именно там, где это было необходимо, а вовсе не делала вид, что ей интересна моя болтовня. Потом она и сама поведала несколько анекдотических случаев из жизни одного из ее коллег. Досужие сплетни о том, что чародеи рассеяны, забывчивы и экстравагантны вовсе не выдумка. Во всяком случае, некий ее знакомый маг обладал всем этим набором в полной мере, отчего с ним постоянно приключались всякие забавные казусы.
Я вытирал слезы после живописного рассказа о том, как этот недотепа попытался вскипятить воду для утреннего кофе, вызвав огненного элементаля, в результате спалил свой дом и едва не погиб сам.
В этот момент в зал вошел его магическая милость Овальдус Харвус, собственной персоной. Я автоматически отметил про себя, что этот хмырь опоздал почти на целый час. Ничего, я на него не в обиде, за это время наша троица основательно подкрепилась и повеселилась изрядно.
Войдя в зал, Харвус замер в дверях и принялся водить глазами в поисках меня и Квагша. Наконец ему удалось нас заприметить, и по тому, как удивленно вытянулось его физиономия, я сообразил, что он вовсе не ожидал увидеть за нашим столиком кого-нибудь еще. Сначала он здорово занервничал, однако довольно быстро взял себя в руки и, потоптавшись в нерешительности, двинулся, было к нам. Но не успел сделать и двух шагов, как из темноты дверного проема вылетел метательный нож и со страшной силой вонзился ему в спину. Этот ножик я заметил лишь потому, что внимательно смотрел на чародея. О силе удара можно было судить по тому, как тело мужчины бросило вперед. Чтобы не потерять равновесие ему поневоле пришлось ускорить шаг. Но в следующее мгновение лицо Харвуса сначала исказилось в болезненной гримасе, затем побледнело, покрылось бисеринками пота. В конце концов, он пошатнулся и рухнул на мраморный пол.