Беренже нахмурился:
— И на чью же голову этот гнев обрушится тогда?
Раймон открыл было рот, но Рауль опередил его, хладнокровно констатировав:
— На Роже Тренсеваля, на кого же еще. Его земли просто кишат катарами, а врагов у него предостаточно.
Раймон бросил на Рауля исполненный гнева взгляд.
— Я дал возможность Роже Тренсевалю стать твердо плечом к плечу со мной и отразить нашествие северян, но он ответил отказом. Теперь пусть пеняет на себя. Я обязан поступить так, как выгодно моим подданным.
«Так, как выгодно тебе», — подумал Рауль.
— Вы хотите от нас слишком многого, мой господин, — тяжело вздохнул Беренже.
— Я бы ни за что не поступил так, не будь это необходимо, и вы об этом прекрасно знаете. — Склонившись к Беренже, Раймон продолжил: — По крайней мере, если мы станем частью армии крестоносцев, мы сможем смягчить удар.
— Сколь серьезны намерения предводителей этого войска? — спросил Рауль.
Лицо графа стало серьезным.
— Арно Амальрик из Сито — это просто фанатик. Что до простых солдат, то я не знаю. Их возглавляет некий дворянин из Парижа. Какой-то Симон де Монфор. Если я правильно представляю себе сложившуюся ситуацию, основная часть их войска проследует маршем сюда, повоюет до времени сбора урожая, после чего разойдется по домам. — Взгляд его черных глаз то и дело перебегал с отца на сына. | Поверь мне, Беренже, есть лишь единственный способ разрубить этот узел. Мне нужна твоя поддержка на переговорах с другими вассалами. Вы пользуетесь авторитетом. Они последуют вашему примеру.
— Пользуемся авторитетом, — эхом повторил Беренже, с мрачным видом уставившись в пол, и тут же, покачав головой, добавил: — Мне тяжело это говорить. Я даже думаю, что я уже проклят, но ради того, что было между нами в прошлом, я просто вынужден повиноваться вашей просьбе.
Побледневший Рауль решил вежливо промолчать.
Клер вонзила иголку в ткань и, почувствовав внезапное головокружение, выбежала из комнаты. Раймон повернулся в кресле, пораженный ее быстрым уходом и, взглянув на Рауля, усмехнулся:
— Моя жена поступала точно так же, когда вынашивала сына.
— Думаю, дело не в этом, — с каменным лицом промолвил Рауль и, извинившись, спешно покинул залу. Он далеко не сразу нашел свою супругу. В опочивальне никого не было, за исключением двух прибиравшихся там горничных. Не оказалось Клер и на кухне, где хозяйничала его мать. Рауль обошел кладовки, пекарню, прачечную и конюшни, но все было безуспешно. Лишь когда он поднялся на крепостную стену, то обнаружил, наконец, свою жену прислонившейся к зубцу и внимательно разглядывавшей сады и виноградники, простиравшиеся до серебристой глади реки.