Итак, вот как это происходит: услышав шум в ванной, я хватаю биту; когда я вижу этого паразита в черном, выходящего из ванной, бита уже у меня в руке, и я размахиваюсь изо всех сил. Пройдя по дуге, бита со свистом пролетает над моей головой и опускается на голову этого ублюдочного вора. Она бьет его точно по макушке. Раздается глухой звук, похожий на звук треснувшего колокола в старой церкви, и вор падает на пол так, будто, ну… так, будто кто-то огрел его по башке бейсбольной битой. Чертов Дженсен Перехватчик для разнообразия сам кому-то всыпал по первое число, вместо того чтобы в очередной раз получить по голове.
Вор сползает по стене, его глаза и рот полуоткрыты. Он хрипит и что-то там бормочет. Из-под его волос начинает течь кровь. Она заливает лицо и капает с кончика носа. Кровь темно-темно-красная, и ее очень много. Она растекается по полу.
А я… я стою над ним, тяжело дыша и все еще держа биту, думая о том, как она дернулась в моих руках, когда ее толстый конец ударил вора прямо по его гребаной башке.
Вор теперь полулежит на полу, спиной привалившись к стене, и похож на электрическую куклу, у которой вдруг сели батарейки. Я толкаю его ногой, и он растягивается на полу во весь рост. Он все еще стонет, но я, не обращая на это внимание, обшариваю его карманы, сам едва переводя дыхание и пытаясь успокоиться. Когда я его ударил, я был совершенно спокоен, но теперь выброс всей этой биохимической дряни из моего организма заставляет меня трястись, а сердце — колотиться как угорелое. А руки дрожат так, что я с трудом ими управляю.
Внутри его пиджака я чувствую тепло — отвратительное тепло другого человека. Мне как-то даже жутко его трогать. Я нащупываю внутренний карман и нахожу его удостоверение личности, достаю его двумя пальцами, будто боюсь его разбудить, будто я его обворовываю. Корочки удостоверения дрожат в моих пальцах, как листья на осеннем ветру. По тиснению на них я сразу вижу, что он работает на правительство. А раскрыв их, я узнаю, из какого он департамента, — из Департамента безопасности. У него такая же бирка, как и у Брока. Он — гребаный шпион. Как и я.
Он совсем затихает, а кровь, которая сначала текла так сильно, почти останавливается. Он дышит, и его нижняя губа подрагивает, с каждым выдохом разбрасывая крошечные струйки крови, будто крошечная дырочка в пожарном шланге. Кровь заливает все. Струйки изо рта пачкают белую стену коридора, поток из головы собирается лужей на полу. А его волосы слиплись и стали похожи на какой-то ужасный красный шлем.
Я не знаю, что мне делать дальше, поэтому отправляюсь в спальню и достаю свой неприкосновенный запас «бориса». Он лежит в медицинском отсеке ночного столика (последней модели от немецкой дизайнерской фирмы «Уэд»).