Он отрывает от грозди еще одну виноградинку и небрежно бросает ее в рот.
— Шестьдесят три гребаные тысячи? — спрашиваю я удивленно. Потому что это ведь до хрена!
— Именно так, Дженсен, — отвечает Мыскин и добавляет: — Дженсен, ты опять отупел? Опять ничего не понял? Департамент безопасности вел слежку за шестьюдесятью тремя тысячами человек!
— Но зачем Федор таскал документы из Архива?
— Ну, не знаю. Думаю, чтобы помочь тебе с твоим расследованием по поводу Рега, — говорит Мыскин. И говорит так, будто это совершенно очевидно.
— Он помогал мне выполнять правительственное задание, так?
— Да, помогал.
— Значит, наверняка это было нормально, так? Я хочу сказать, он помогал Проекту, разве нет?
— Да, помогал, — отвечает Мыскин со вздохом.
— Значит, он ничего не нарушал, так? Я хочу сказать, разве это серьезная утечка информации?
— Нет, Дженсен, нарушал. И это — все равно утечка, — говорит Мыскин.
— Но ведь крохотная, да? Ну, например, как если проткнуть булавкой пожарный шланг. Такую утечку вообще незаметно.
— И все-таки, Дженсен, утечка есть утечка, так ведь? Департамент Безопасности будет пустым местом, если не сможет обеспечивать самую полную, самую абсолютную безопасность. Маленькая утечка, если ее не устранить, неизбежно приведет к крупной утечке. И со временем эта крохотная утечка превратится в настоящий потоп. И тогда у нас появится очень серьезная проблема. А мы не можем позволить, чтобы это стало серьезной проблемой. Лучше всего пресечь ее на корню, чтобы все видели, что она пресечена именно на корню, чтобы общество понимало, что существуют такие вещи, которые необходимо пресекать на корню: утечки, утечки о террористах, самих террористов. Это ведь все — секретные сведения. И существуют причины, почему государству необходимо хранить подобные вещи в тайне. И именно подобные события напоминают об этом обществу.
— Не понимаю, — говорю я.
— Скажу другими словами, Дженсен, — продолжает Мыскин. — У правительства была проблема с утечкой документов из Архива, так?
— Так.
— Поэтому Департамент безопасности должен был расследовать это дело и пресечь эту утечку, так?
— Так.
— Поэтому мы расследовали это дело, обнаружили источник утечки и устранили ее, так?
— Так.
— И поэтому граждане нашей великой страны могут спать спокойно, зная, что государство их защищает, так?
— Так, — говорю я. А потом не выдерживаю. — Но шестьдесят три тысячи! Это же почти все!
— Это постоянный процесс, Дженсен. Расследование никогда не прекращается. Попомни мои слова. И лучше нам всем вести себя как следует, да?