– Ты должна срочно приехать ко мне! – сдавленным полушепотом произнес он.
Казалось, на его груди лежит платяной шкаф. Такого испуга в его голосе она еще ни разу не слышала.
– Что случилось?! – встревожилась Марина. – Опять болит сердце?!
– Хуже!!
– Что может быть хуже?
– Я покалечил человека! Женщину! – чуть не плача, объяснил Калачников.
Чувствовалось, он охвачен паникой.
– Сбил машиной?
– Нет, просто толкнул.
– Где?
– У своего дома.
– Послушай, – разозлилась Марина, – ты можешь более или менее связно все объяснить?! Не заставляй меня вытаскивать из тебя по одному слову!
– Да я не знаю, что тут объяснять! – тоже стал сердиться Петр. – Мы с тобой попрощались, я поехал домой и у своего подъезда наткнулся на двух теток – ну из этих, в бесформенных вязаных кофтах. Им можно дать и тридцать лет, и сорок, и пятьдесят. Одна из них заявила, что является моей давней поклонницей и я просто обязан с ней поговорить. Думаю, это именно она терроризирует меня по телефону. Я пытался уйти домой, но она буквально вцепилась в меня. Тогда я ее оттолкнул – а что мне было делать?! Она упала и… кажется, сломала ногу.
– О Господи! – выдохнула Марина. – И где она сейчас?
– Мне пришлось вместе с другой женщиной затащить ее к себе домой.
– Зачем?!
– Ну не бросать же ее на улице?! Сейчас эти две тетки сидят у меня в гостиной, точнее, одна лежит на диване, а другая сидит, а я звоню тебе из спальни.
Теперь стало понятно, почему Калачников говорит вполголоса, сбиваясь на свистящий шепот.
– А почему ты не вызвал «скорую» и не отправил пострадавшую в больницу?
– Ты что, шутишь?! Для «желтой прессы» это еще лучший повод потоптаться на мне, чем если бы меня самого забрала «неотложка»! – подивился Петр наивности Марины. – Из меня сделают насильника и злостного хулигана. Ну пожалуйста, приезжай, – с мольбой добавил он.
– Но я не травматолог… Хотя, конечно, посмотреть, что у нее, да и наложить шину я могу.
– Вот видишь, – непонятно чему обрадовался Калачников. – Спаси меня! Я просто обезумел!
В трудных ситуациях у мужчин появляются те особые интонации, с которыми они обращались в детстве к своим матерям. При этом женщины просто не могут остаться равнодушными, у них срабатывает веками выработанный рефлекс. Бросив в магазине тележку с продуктами, Волкогонова выбежала из супермаркета, поймала машину и уже через пятнадцать минут позвонила в квартиру Калачникова.
Когда Петр появился на пороге, вид у него был чрезвычайно растерянный: в таком состоянии людей еще называют пришибленными, заторможенными. Вместо приветствия Калачников пожал плечами и смущенно повел рукой внутрь квартиры, приглашая Марину войти, он словно говорил: я ничего не придумал – убедись сама.