Так как на следующих «кругах» Володя «видел» собственную сексуальную агрессию, то человек, находящийся на месте врача, мог бы связать эту агрессию с необходимостью, скажем, убийства человека, образ которого в момент внушения заменил бы образ отца. Не так ли точно поступали колдуны со своими «зомби» и прочие гуру с членами своих сект? Возможно, так же «кодируют» своих испытуемых спецслужбы.
LSD-терапевты доказали еще одну очень важную вещь: если бессознательный материал при переживании СКО не исчерпан до конца, то пациент может остаться под влиянием конкретных проявлений своего конденсированного опыта и после, собственно, сеанса — даже если действие препарата прекратилось.
Пользуясь терминологией Ухтомского, опасная доминанта «зафиксирует» состояние сознания пациента после окончания действия наркотика.
Отдельные системы конденсированного опыта могут как бы «зависать» в сознании, фактически отделившись от личности и определяя ее поведение в реальном мире.
3-й уровегь — перинатальные переживания
При еще большем увеличении доз LSD или при частом приеме наркотика человек может соприкоснуться с еще более глубоким уровнем бессознательных воспоминаний. Станислав Гроф доказал, что во время LSD-трипа можно вспомнить даже процесс своего биологического рождения.
Переживание собственного рождения является, с точки зрения Грофа, одной из универсальных систем конденсированного опыта, берущих начало в глубинах бессознательного каждого человеческого существа. Исследователь не без оснований считает, что не только данность биологического рождения, но и бессознательное воспоминание о нем во многом определяет поведение человека в его взрослой жизни. Согласно его наблюдениям, в этом универсальном СКО проявляется эмоциональная сторона отношения человека к физической боли, к старению и смерти.
Иными словами, у человека нет иного опыта смерти, кроме опыта рождения на свет.
Вот как описывает подобное переживание один из наших пациентов:
«Я умер и оказался, видимо, в одном из котлов дьявола. Вокруг меня было розовое, заполненное мутноватой жидкостью, замкнутое, пульсирующее пространство. Я находился внутри его и дышал им. Жидкость была наполнена болью. Тысячи и тысячи жалящих и сосущих кровь пиявок были там растворены. Я не видел их, но они мучили меня. Замкнутое пространство вокруг беспрестанно пульсировало и было наполнено невероятной угрозой. Я неожиданно понял, что эта боль не пройдет никогда, что мне придется нести ее не только через жизнь, в которой я живу сейчас (а каким-то невообразимым образом я понимал, что на самом-то деле валяюсь на полу в собственной комнате). Единственным способом избавиться от боли и пульсирующего пространства было самоубийство. Я понимал, что, если я сейчас пойду в ванную и вскрою себе вены, эта пытка немедленно прекратится, а пульсирующий пузырь вытечет из меня вместе с кровью.