Два такси, набитые веселой компанией, пронеслись по Нарвскому шоссе и по Уус-Садама свернули к морю.
Вскоре все они с шумом и гамом ввалились в квартиру Катрин Пруун. Велло был дома, однако не один.
— Не обращайте внимания, — поднял голову сидевший за столом Велло и протер очки. — У нас тут небольшая работа.
Рядом с Велло сидела Ирис — темноволосая девушка, моложе Катрин лет на десять. Гордая, красивая, даже неприступная. Перед ними действительно какая-то рукопись, схемы, графики, а также кофейные чашки и бутылка коньяка. Ирис сидела прямо и чуть смущенно.
Веселая компания растерянно потопталась и вскоре исчезла — видимо, отправилась туда, где повеселей.
— Будешь? — Велло налил рюмку для Катрин.
Катрин продолжала молча стоять в прихожей, не снимая пальто.
— Это Ирис, моя юная коллега, но вы уже, наверное, знаете друг друга… — продолжал Велло. — А эта ведьма — моя злая жена. Катт, почему ты злая?
— Здравствуйте, — пропела Катрин томно и прошла в кухню.
— Подожди, — Велло поднялся, на минутку задумался и выпил рюмку, налитую для жены, после чего проследовал за ней в кухню.
Лицо Ирис осталось серьезным и непроницаемым. За дверью были слышны голоса: куражистый тон Велло с извиняющимися нотками и короткие злые реплики Катрин.
— Но я ведь ждала тебя.
— Что, я не могу свою работу закончить?
— С женщиной?
— Она моя коллега.
— Надолго ли?
— Ну, знаешь!
— Я ждала тебя… и мне было тяжело. Прошу тебя, пусть она уходит!
— Ну, это не дело.
Велло вернулся в комнату:
— Гм… Когда ты выйдешь замуж, неужели и ты…
Ирис понимающе улыбнулась.
— На чем мы остановились? — бодро сказал Велло и взял в руки толстенный том. — Так, страница сто четыре…
— Ие стоит, уже поздно, — сказала Ирис.
Катрин быстро прошла через комнату, ни на кого не взглянула и захлопнула за собой дверь. Щелкнул замок.
Пульт режиссера на телестудии. На мониторах в десятикратном калейдоскопе просматривается видеозапись вечернего концерта. Режиссер и сидящий рядом с ним Яако останавливаются на улыбающемся лице Яака Йоала. И тут входит бледная и заплаканная Катрин. Яако провожает ее внимательным взглядом.
— Еще раз со второго куплета, — скомандовал режиссер, — со слов «летняя>- ночь» и так далее.
Включаются магнитофоны, все помещение заполняет песня, под которую многократно повторяющийся на мониторах Йоала старательно открывает и закрывает рот, его немая артикуляция с профессиональной точностью совпадает со словами песни.
Катрин входит в студию, где настоящий Яак Йоала в ослепительном освещении и на фоне эффектного оформления продолжает беззвучно открывать рот.