– Еще раз спасибо за чай. До свидания.
– Мы не смогли продвинуться в поисках таинственной наркобаронессы, – взгляд Каштановой светился лукавством, – простите великодушно.
– Отрицательный результат тоже результат, – миролюбиво констатировал Лакмус, отметив легкое сожаление в голосе девушки. И, не понимая, зачем это делает, попросил, – можно я вам свои картины покажу?
– Нет проблем. Звоните хоть завтра.
Попрощавшись, Валерка с минуту глядел вслед девушке, идущей в сторону кустов, где затерялся Тайсон. Видимо чувствуя это, Алена на мгновение обернулась и махнула рукой.
Лакмус двинулся обратно вниз по той же лестнице, спустившись во двор, зашагал по тротуару вдоль дома. Валерка уже завернул за угол дома, когда за спиной раздалось:
– Молодой человек, постойте.
Поминутно оглядываясь, к Писюну подплыла внушительных габаритов дама и прошипела:
– Вы Ленке цветочки носите, а она по ночам публичный дом разводит. Пьянки-гулянки, меня уже два раза затапливали. И позавчера пьянь какая-то наехала, в душе ночью мылись, воду лили. Спать не давали. Так что имей в виду, – дама многозначительно подняла брови и одновременно опустила голову вниз и чуть вбок.
Лакмус не сразу понял значение гримасы, призванной подчеркнуть особую ценность озвученной информации.
Не дождавшись комментария, добровольный агент удалилась. Валерка сделал несколько шагов и, перед тем как открыть дверцу ауди, незаметно оглянулся. Ни красный рено, ни серебристый лексус поблизости не маячили.
Развернувшись, Писюн выехал на Типографскую и помчался, сдерживая желание подрезать медлительный икарус. Русоволосая, с зелеными насмешливыми глазами девица произвела на Валерку сногсшибательное впечатление. Он словно окунулся в прорубь. Хотелось прыгать, вопить от восторга или просто размахивать руками и бежать. В общем, вести себя глупо. Валерка одернул себя.
– Ты же не пацан, – и стал мысленно отбирать работы на показ хозяйке бульмастифа.
Выбрать было непросто. Писал картины Лакмус запоями, неделями не отрываясь от работы. Потом месяцами мог не прикасаться к холсту. За несколько лет в квартире скопилось около двухсот работ. В основном живопись. Но была и графика, по крайней мере, листов тридцать показать не стыдно. А еще Лакмус любил резать по дереву, за цикл «Невидимые миры» предлагали четыре тысячи баксов, но Валерка решил не расставаться с мечтами, воплощенными в причудливых существах.
В прихожей царил кавардак: вешалка валялась на полу, одежда разбросана, новые ботинки изгрызены, а подарок, фиолетовый плащ, разорван и даже пуговица отгрызена.