жизнь.
– А я думал, что тебе стало все понятно.
– Так ты искал ночлег, чтобы не появляться дома?
– Да. И с ночлегом дела обстояли куда проще, чем с необходимостью придумать себе занятие, чтобы не изводиться дурацкими мыслями.
– Теперь все действительно встает на свои места, – кивнула Агата, разочарованная… еще непонятно, чем.
– Правда?
– Да. Я очень вовремя подвернулась тебе со своей необходимостью срочного ремонта. Два зайца убивались одним махом. Тебе было, где спать, тебе было чем заниматься. А я-то думаю, зачем он красит мои окна? Подряжался исключительно понаблюдать за рабочими!
– Ты что-нибудь знаешь о трудотерапии? Я отвлекался, я не пережевывал мысленно одну и ту же ситуацию. Я спасался в этом ремонте, в покраске стен, в побелке потолков. Кстати, мы с парнями неплохо сработались. Отличная команда. Настоящее творчество. А ты, если бы не заявилась домой так некстати, ничего бы и не узнала.
– Думаю, если бы ты отремонтировал больше десятка квартир, это уже не показалось бы тебе творчеством, – хмыкнула Агата.
Зеленый чай начал горчить.
Или эта горечь внезапно появилась внутри у Агаты?
Антон перестал быть в ее глазах спасителем, бескорыстным и беззаботным альтруистом, душой нараспашку, новым другом и советчиком.
Агата забыла, что лично ей он не сделал ничего плохого. Сейчас она помнила лишь то, что новый знакомый помогал ей, на самом деле преследуя свои цели и интересы.
Наверное, в каждой девушке живет маленькая девочка, до старости не перестающая мечтать о романтичном кавалере, готовом на подвиги не только вроде победы на рыцарском турнире, где и копье надо не уронить, и с лошади не свалиться.
Однако было кое-что, что их с Антоном объединяло…
Вспомнив об этом, Агата вздохнула.
Ей казалось, что эти воспоминания почти удалось вытеснить в самый темный и плохо проветриваемый уголок сознания. Там им положено было покрыться плесенью, а потом и вовсе истлеть – потихоньку, не тревожа, не привлекая к себе излишнего внимания…
– Ну, проходи. Добро пожаловать, как говорил Карлсон…
– Добро пожаловать, дорогой Карлсон, – подхватила Яна, – ну, и ты, малыш, тоже… Я поняла, на что ты намекаешь!
– Да ладно, проходи уже. Руки отваливаются с пакетами.
– Новоселье обязывает, что поделать.
– Никакое это не новоселье. Я пока не готова приглашать сюда гостей. Их, знаешь ли, должно быть не стыдно привести в дом. А куда я их посажу? Так-то.
– Значит, передо мной тебе не стыдно! – возмутилась Яна. – Я-то тащилась к ней, уставшая, после работы, шла в магазин, покупала шоколад…
– Тоже мне, умирающий лебедь.