Он испытывал эти два чувства одновременно, потому что когда ему сказали, что она погибла, больше всего на свете он мечтал, чтобы она просто была.
Просто была.
Просто Джиной. Живой.
Теперь она стоит рядом с ним, живая, дышит, и все перемешалось: и секс, и радость, и вина, и воспоминания о ее улыбке и о тех искорках удовлетворения в ее глазах, когда он... когда они...
Она резко отвернулась, разорвав зрительный контакт, и Макс – просто мастер довести внутренний хаос до кипения – задался вопросом, возникало ли у нее такое же животное притяжение с отцом ее будущего ребенка? Он очень осторожно положил две девятимиллиметровых беретты на горстку соответствующих патронов. Не самое подходящее время для подобного разговора.
Джина вздохнула, и Макс почти уверился, что она собирается уйти, может, чтобы проверить, как там Молли.
Но вместо этого девушка повернулась к нему:
– Послушай, извини, но я просто хочу убедиться, что ты действительно в порядке.
Иисусе.
– Джина, рана будет выглядеть плохо, и тебе станет нехорошо. Так что просто доверься мне. Я не собираюсь истечь кровью до смерти. Я не собираюсь умирать. – Он ее не оставит. Ни за что, никоим образом. – По крайней мере, если ты дашь мне минутку подумать и сообразить, что делать дальше.
Это было грязная игра, но она сработала. Джина отступила.
– Чем я могу помочь?
– Сходи проверь, в порядке ли Молли.
Едва они вошли, Молли метнулась в ванную и закрыла за собой дверь.
– Она в порядке, – поведала ему Джина. – Просто дала нам возможность побыть наедине. Ну, знаешь, если нам захочется сказать что-нибудь сердечное. Вроде «Спасибо, что уволился с работы, чтобы спасти меня».
Она была умной женщиной. Макса не удивило, что она обо всем догадалась.
– На случай, если ты не заметила, – сказал он, – мне пока не очень удалось тебя спасти.
– Или «Прости, что до сих пор тебя раздражаю», – продолжала она.
– Ты меня не раздражаешь... – раздраженно выдохнул Макс.
– Или, может, даже что-то вроде «Я действительно совсем не ожидала, что ты приедешь», – тихо сказала Джина.
Проклятье, что он мог на это ответить?
– Ты думала я просто – что? – глухо спросил он. – Отмахнусь от этого? Потому что больше не несу за тебя ответственности?
– Великолепно! Слово на «о». А я-то думала, сколько времени пройдет, пока я его услышу. Я никогда не была – я никогда не хотела, чтобы ты нес за меня ответственность.
Ты только поэтому проделал весь этот путь? Потому что даже если я больше не под твоей ответственностью, ты все еще чувствуешь – вот неожиданность! – что отвечаешь за меня?
Да ради любви господней...